Однако осмелюсь спросить…
Р а з г у л я й - Б а с к а к о в. Спрашивать будет кто? Мой адъютант. А вы, бывший полковник, что? Будете отвечать. (Адъютанту.) Ежели арестованный пожелает помолиться перед последней дорогой, можно… что? Допустить. Ступайте!
Адъютант, в котором зритель с трудом узнает Луковца, уводит Арбатова.
Г р и ш и н - А л м а з о в (деморализован окончательно). Прошу объяснить…
Р а з г у л я й - Б а с к а к о в. Объяснений мы ждем от вас. Котовский разведал все и собирается сегодня захватить… Кто ему мог рассказать насчет семнадцатого причала? Или вы, или кто? Полковник Арбатов. Кто ему мог рассказать насчет контейнера номер тринадцать — пятьдесят восемь? Или полковник Арбатов, или… кто?
Г р и ш и н - А л м а з о в. Он! Я никогда не думал…
Р а з г у л я й - Б а с к а к о в. А жаль! Иногда думать не мешает! Пока не появился Котовский, нужно отвести контейнер в надежное место. Я поставлю свою охрану.
Г р и ш и н - А л м а з о в. Но…
Р а з г у л я й - Б а с к а к о в (протягивает руку к погону Гришина-Алмазова). Простите, генерал, люблю что? Аккуратность! (Поправляет погон, перчаткой стряхивает с него пылинку.) Не желаете ли, ваше превосходительство, прогуляться со мной… куда? На семнадцатый причал.
Г р и ш и н - А л м а з о в (искоса поглядывает на свой погон). К вашим услугам, полковник!
Пропустив перед собой Разгуляй-Баскакова, Гришин-Алмазов покорно плетется за ним по лестнице в порт. Встревоженные обыватели удивленно смотрят им вслед.
О б ы в а т е л и. Ой, Одесса-мама, что с тобой творится?..
Картина восьмая
Кабачок «Веселая канарейка». Последний приют белогвардейцев, удирающих из Одессы. Ожидая эвакуации, некоторые из них сидят у столиков, другие — прямо на своих чемоданах. Шепчутся о ф и ц и а н т ы, подающие кофе и вино. На подмостках загримированная под красавицу, пожилая т а п е р ш а атакует видавший виды рояль.
Т а п е р ш а (напевает, еле сдерживая зевоту).
Я охотно отдам тебе мужа,
Но любовника… нет, не проси!
Входит м а д а м Э н н о.
М а д а м Э н н о. Я снова здесь… Мы опять с тобой встретились, «Веселая канарейка», и… опять, когда мне совсем не весело. (Официанту.) Отдельный столик.
О ф и ц и а н т. Все занято, мадам.
М а д а м Э н н о. Освободите!
О ф и ц и а н т. Но…
М а д а м Э н н о. Никаких «но» — я мадам Энно!
О ф и ц и а н т. Простите, мадам! (Освобождает для нее столик.)
М а д а м Э н н о (садится). Коньяку!
Поклонившись, официант исчезает. На улице слышны выстрелы. Вбегают Р ы ж и й и Н о с а т ы й, а за ними М и ш к а Я п о н ч и к в полувоенном костюме.
