Иван идет за нею.
Г р и г о р и й (кричит). Ваня! Матрос Кошуба!
П е т р и к. Что вы, дядя Гриша, нехай долюблятся!
Г р и г о р и й. А ты, малек, помалкивай!
Входят Н е ч а й, Т е с л я и Л у к о в е ц.
Т е с л я. Плохие дела, товарищ Григорий. Они поставили у завода французских солдат, обшаривают каждого.
Л у к о в е ц. Ну и дела! Скоро в Одессе и дышать можно будет лишь по особому разрешению Антанты! (Зло сыплет соль в котелок с ухой.)
Поспешно входит Р е м е н н и к.
Р е м е н н и к (Григорию). С трудом вырвался. Я говорю моей Соне, что мне нужно выйти за папиросами, а она: «Я тебе сама все куплю! Прошлый раз ты вышел в табачную лавку и тебе сразу дали прикурить — вернулся с пулей в боку». Здравствуйте! (Сыплет в котелок соль.)
Все смеются. Возвращается И в а н.
П е т р и к. Смотрите, дядя Гриша: кавалер вернулся.
И в а н. Григорий Иванович, ты ведь сам говорил: людям верить надо. А я люблю ее…
Г р и г о р и й. Что ж, если любишь — верь. А если веришь — люби!.. Но проверять иногда не мешает. (Ко всем.) Так вот, ревком одобрил план вооруженного выступления.
И в а н. Наконец-то! Ура!
Р е м е н н и к (Петрику). Тише кричи!
Н е ч а й. Давно пора! (Петрику.) Марш на пост!
Петрик убегает.
Г р и г о р и й. Что с оружием? Как у вас, железнодорожники?
Т е с л я. Оружия у нас… кот наплакал.
Г р и г о р и й (Нечаю). А у тебя в порту?
Н е ч а й. Не лучше.
Г р и г о р и й (Луковцу). А у вас на заводе?
Л у к о в е ц. Сам знаешь.
И в а н. Надо забрать у французов.
Т е с л я. Голыми руками?
Г р и г о р и й. Да, чтобы добыть оружие… нужно оружие!.. Ревком думал и решил: для начала купить кое-что у Мишки Япончика.
И в а н. Дожили! Покупать оружие у Мишки Япончика, короля одесских бандитов! Идти в бой за чистое дело революции с такой винтовкой… Все у меня внутри закипает, не могу.
Т е с л я. Думаешь, эта винтовка хуже стрелять будет?
Р е м е н н и к. Слушай, Ваня, когда-то моя Соня сказала: если на тебя нападут погромщики — не задумывайся, какой палкой от них отбиваться.
Г р и г о р и й. Отведаем ухи, что ли?
Все располагаются вокруг треножника, пробуют уху.
И в а н (скривился). Кто солил?
Р е м е н н и к. Конечно, не моя Соня!
В с е (подымают руки). Я… я… я…
Вбегает П е т р и к.
П е т р и к (Григорию). Какая-то шаланда.
Г р и г о р и й. Спокойно. Всем исчезнуть.
Все подпольщики, кроме Григория, Нечая и Петрика, расходятся в укрытия. Входят Р ы ж и й и Н о с а т ы й, опасливо оглядываются.
Р ы ж и й. Что-то я не вижу покупателей.
