В это время Игнат обследовал камни Софраты буквально наощупь, пытаясь уловить, какие отметины на них имеют искусственное, а какие природное происхождение. Он заметил присевшую Ингу и тоже захотел посидеть с ней рядом.
– Ого, ты этот камень так нагрела? – спросил он её, коснувшись камня, на котором она сидела.
– В смысле, я? Солнышком, наверное, за день нагрело.
– Так другие камни не такие тёплые! – удивился Игнат.
– Как это? – не поверила ему Инга.
– Сама потрогай! – настойчиво стал требовать Игнат, снова не понимая, почему его слова подвергают сомнению.
Инга, думая, что он всё-таки её разыгрывает, недоверчиво потянулась потрогать другие камни. В глазах возникло большое недоумение.
– Действительно, они не такие тёплые как этот. Странно как…
– Ну да… Конечно, и ты его так нагреть не могла… – в замешательстве проговорил Игнат, но, на всякий случай, дотронулся до руки Инги чтобы оценить температуру её тела.
Инга засмеялась.
– Ну, что не обжёгся?
– Не знаю, – с улыбкой ответил Игнат.
– Что у вас тут? – поинтересовался подошедший вместе со Смедой и Богданом Алекс.
– Потрогайте вот эти камни, и вон тот, – попросил их Игнат.
– Этот теплее почему-то, – сравнив ощущения, сказал Алекс.
– Точно! – подтвердил Богдан.
– Надо же, не замечала тут раньше этой особенности, – удивилась Смеда.
– Может быть под ним кто-то лежит, посылая астрально-нагретые импульсы на поверхность? – предположил Алекс.
– Ну, вот, а я на нём сидела, – расстроено призналась Инга.
– Край у него тут острый, явно обработке эта грань подвергалась, кто знает, может и надгробие такое, – продолжал обследование камня Игнат.
– Сколько же загадок в одном, не таком уж и большом месте! – сказал Алекс.
У Инги ещё больше закружилась голова, и ей снова захотелось присесть, но теперь уже не на тёплый камень. Она расположилась в «зрительном зале», откинувшись на одну из невысоких стен-бортиков и вытянув ноги.
Глубоко вдохнув и выдохнув, она прикрыла глаза от удовольствия, ощутила как приятный порыв ветра коснулся её лица и рук, как каждая клеточка тела вдруг будто бы захотела присоединиться к этому ветерку, полетать в этом «зале Софраты», проникнуть в каждую его щёлочку меж камнями… Потом ей захотелось раствориться в свежести воздуха этого места, соединить себя с лесным живым духом, и высоким небом над деревьями, унестись в какие-то невероятные глубины и широты, вознестись высоко-высоко, и в тоже время проникнуть внутрь самой себя, чтоб открыть своё сердце чему-то новому, неведомому, манящему…
