Долго ли коротко ли, но вот пришла она на самый край земли, за которым уж только море из-за которого солнце восходит. И высятся над ней горы, а среди них одна: самая высокая, с вершиной ослепительным льдом сияющей.
Начала на гору карабкаться: зубы до боли сжала - по каменным уступам взбирается; и где взбиралась она, где среди камней, с ладоней, с ногтей ее разодранных кровь оставалась, там позже розы пробились, красными лепестками в память о боли ее трепетали.
А она карабкалась все выше и выше; над бездной висела, а ветер ледяной все сорвать ее пытался; на части разорвать.
Все выдержала Светлица, и чуть живая, и вся промерзшая взобралась на самый верхний уступ.
Тут ветер разом улегся и видит она: прямо перед ней ледовое зеркало, в нем только край камня - то уступ последний, а за ним: небо голубое, ледяное - даже облака где-то под нею остались. И видит Светлица отражение свое: стоит не красна девица, а старуха страшная, годами согбенная. Вместе платье - обрывок грязный, да рваный; вместо лица - шрамы одни; только глаза сияют да и в них тоски да боли - целое море.
И тут молвит зеркало ледяное человечьим голосом:
- Что ж ты видишь теперь? Вся жизнь твоя прошла ни за что, ни радости, ни счастья ты не знала; и красу свою рано потеряла и умрешь скоро... А хочешь сделаю так, чтоб все: и краса твоя, и юность - все вернулось, хочешь перенесу тебя в блаженную страну, где круглый год лето и на деревьях увитых плодами поют райские птицы? Только скажи, и век твой будет долог и блажен.
- Нет! - просто ответила Светлица и так лучезарно, с такой силой душевной на зеркало то взглянуло, что трещинами толща ледяная пошла; закричало, завизжало, заскрипело, да тут и лопнуло.
Вошла Светлица в пещеру и видит: стоит там гроб ледяной, да такой огромный, что крышку его и дюжина богатырей не подняла бы. Стоит и из глубин его, из ледяной толщи свет весенний так и пышет, так и льется; по стенам пещеры летает, на гранях ее дробиться и глаза теплом ласкает.
Как во сне, подошла Светлица к гробу; встала и молвит негромко так:
- Перун, сын солнца лучезарный! Долог был твой сон, но теперь настало время - просыпайся! Приди к земле, согрей ее лучами, прогони зиму!
Тут откинулась крышка гроба, об пол разбилась; а из гроба, словно фонтаны, словно брызги, на пруду, лучи света забрезжили.
- Перун! - зовет Светлица, но крепок зачарованный сон - беспробуден сын Солнца.
Стала тогда карабкаться Светлица по гробу, по граням его из глубин светящимся, и вскоре добралась до его края; перегнулась и видит: лежит там вроде как весь свет весенний: густой-густой, словно небо медовое - и проступает из того света лик прекрасный; очи закрыты, а ресницы, словно лучи солнечные сквозь листву к земле падающие; волосы, словно водопад многоводный.
