Она трясущимися руками натягивает сползшие джинсы обратно на бедра. Застегивает молнию. Поворачивает налево и медленно идет по направлению к станции.
То ли из-за того, что пристанционная площадь освещена щедрее, чем частный сектор с косыми домиками, то ли потому, что короткая майская ночь заканчивается и уже начинает светать, но здесь, возле одиноко торчащей в небо водонапорной башни, никаких звезд не видно – небо коричневато-фиолетовое и какое-то пятнистое. А может, просто набежали облака. Вокзал, конечно, закрыт, как и все магазинчики. И совсем нет людей.
Талия чувствует, как у нее начинают дрожать ноги – не то от усталости, не то от пережитого страха. Она садится на асфальт возле башни, прислоняется к ней спиной, обнимает свой рюкзак и кладет на него голову. В голове словно стучат молоточки.
С востока на небо наползает розоватая дымка. Холодно. Поднимается ветер.
Когда к вокзалу начинают подтягиваться первые пассажиры, Талию уже трясет от холода. Она встает, переминается на затекших ногах, заходит вслед за людьми в здание вокзала, смотрит на схему движения поездов. Ей нравится название города, в который можно отсюда уехать, – Софьино. А может, это деревня. Она подходит к автомату, который продает билеты, – ни к чему, чтобы ее видели в кассе, да еще и знали, куда она едет. Билет стоит сущие копейки, даже смешно. Автомат, побрякивая, выдает сдачу с купюры. Много-много мелочи.
– Хороший городок, – одобрительно тянет кто-то за ее спиной. – Я там был.
Молодой человек, примерно ее возраста, может, чуть старше. Джинсовая жилетка на голое тело – и не холодно ему? Синие спортивные штаны с белыми лампасами. На ногах кроссовки, которые, кажется, вот-вот развалятся. Волосики жиденькие, щеки впалые, взгляд нахальный. На носу прыщ.
– А я там живу, – сообщает ему Талия, забирая свой билетик у автомата и пряча его в карман куртки.
– Клево! – радуется обладатель прыща на носу. – А на какой улице?
– Ты что, к девушке в гости напрашиваешься, да? – раздается откуда-то сбоку юношеский басок. – Нехорошо, слушай! Э, ты ему не говори, где живешь, он к тебе сразу в дом придет, что мама с папой скажут?
Еще один в спортивных штанах. Жилетка, правда, красная. Прыщей нет, зато нос, как говаривала Клуша, для двоих рос, одному достался. Горбатый такой нос. Убить можно таким носом. И волос целая копна. Черных, как небо над той речкой в лесу.
– Я ему ничего и не говорила, – отрезает Талия, глядя горбоносому прямо в глаза.
