– Здесь расписаться, да? Пожалуйста.
– Предупреждаю, дальше будет хуже. Подумайте о будущем вашей жены.
– Всего доброго. Себя берегите.
– До свидания. А рецептик на лекарства все же возьмите.
До машины они идут молча. Яся видит, как Юрек ухмыляется.
– Чего ты там дурака валял? – спрашивает она, как только его любимый драндулет трогается с места.
– Хотел, чтобы ты испугалась. Чтобы ты сама перестала валять дурака.
– Я?
– Нет, я. Ты же не больна.
– Не больна.
– Ну и не веди себя как больная. Дома поговорим, ладно?
Дома их встречает Ясина мама. Губы скорбно поджаты, брови трагически заломлены. Дом блестит, малышки накормлены обедом и благополучно переваривают его в кроватках. Не бабушка, а мечта.
– Ну? – вопрошает она голосом драматической актрисы, дождавшейся бенефиса.
Юрек вопросительно улыбается, высвобождая жену из рукавов пальто.
– Что сказал врач?
– Вот таблеточки прописали, – Юрек достает из кармана серо-желтый листочек со штампом, помахивает перед тещей.
– И всё?
– А чего вам еще? – изумляется Юрек.
– Хорошо. Я сама позвоню врачу.
– Не советую. Редкостная дурища. Попка в халате. Дряблая. В несвежем.
Яся судорожно хихикает.
– Она кандидат наук! – холодно цедит Ясина мама. И тоном ниже уточняет: – В отличие от некоторых.
– Много кандидатов – мало избранных!
– Это вы, значит, у нас избранный?
– А как же, – пожимает Юрек своими плечищами.
– Ну, с вами ясно всё. Я хочу поговорить с дочерью.
– Это пожалуйста! – весело соглашается Юрек. – Мы сейчас с ней обсудим некоторые… ну, скажем так, аспекты лечения. Поговорим немного. А потом она ваша. Не навсегда, конечно.
– Могу я присутствовать при вашей беседе?
Брови заламывает так, будто тренировалась у зеркала.
– Полагаю, нет, – тоненько выпевает Юрек, отлично копируя тещины театральные интонации. – Это будет приватный разговор.
– Это моя дочь! – палец, похожий на дрожащий древесный сучок, упирается в растерянную Ясю. – Я имею право знать всё!
– А это, – тяжелая ладонь ложится на Ясино дергающееся плечо, – моя жена. И я имею право проводить с ней время без свидетелей. Вы вон в свою супружескую спальню разве зрителей пускаете?
– Ну знаете! – задохнулась, хватает воздух. – Вы со своими шуточками… довели девочку до психушки!
– Довел, довел, – кивает Юрек. – Довел девочку. У вас, кстати, борщ выкипает.
– А! – всплескивает руками Ясина мама и несется на кухню.
В спальне Юрек садится на кровать по-турецки. Яся, помедлив, устраивается на краешке.
– Может, расскажешь? Про эти свои видения. А то: я вижу странное, я вижу странное. Перепугала всех, включая себя. Что хоть видишь-то?
