– Живи во славе и счастье, повелитель царей! Мудро ты поступаешь, не забывая о завете: «Трон – опора алтарю, и алтарь – опора трону».
Мудро поступил ты и тогда, когда пригласил царя армян приехать к тебе в Тизбон, ибо льва завлекают в западню приманкой, а человека заманивают ласковым словом. Воззвал я в душе к Аурамазде великому, и вот что внушил он мне: прими с почетом ты гостя своего, развлекай его пирами и охотой, пока не привезут тебе из страны армян два мешка земли и бурдюк воды тамошней. Потом вели дворцовым служителям посыпать половину тронного зала персидской землей и обрызгать ее здешней водой, а другую половину зала посыпать землей армянской и обрызгать водой армянской.
И вели, чтоб расстелили на первой половине зала ковры персидские, а на второй – ковры армянские. После этого пройди с царем армянским сначала туда, где посыпана персидская земля, и задай ему несколько хитрых вопросов… Потом пройди с ним туда, где пол посыпан землей его родины, и задай ему те же вопросы… Тогда и узнает повелитель арийцев – останется ли верен царь армян союзу с Персией, если ему позволят уехать с миром в его Армению…
И в тот же день послал Шапух гонцов на быстроногих беговых верблюдах в Армению за землей ее и водой. Вернулись посланные, доставили то. что им было приказано доставить, и Шапух поступил по совету «могпэтанмогпэта».
Когда в Тизбон прибыл в сопровождении (-парапета своего армянский царь, Шапух принял его с великими почестями, ласково беседовал с ним. а после пира в его честь велел проводить в приготовленные для гостей великолепные покои. Два дня он чествовал их пирами, пригласил на большую охоту, а на третий день передал через смотрителя дворца приглашение пожаловать к нему для беседы. Взяв за руку Аршака, он начал прогуливаться с ним по тронному залу и, когда они дошли до половины зала, посыпанной персидской землей, ласково спросил:
– Ответствуй, царь армян, почему ты таишь вражду против меня и тянешься к врагам арийской державы – Византии коварной и варварам-кушанам? Ведь я возлюбил тебя как сына, собирался отдать тебе в жены дочь свою… А ты не принял моей дружбы и вот уже сколько лет враждуешь со мной, не хочешь мне покориться!
Горела под ногами у Аршака чужая земля, пал он духом и ответил смущенно:
– О, царь арийцев, сознаю я свою вину…
Но вот отвел его Шапух, беседуя, на ту половину тронного зала, где пол был посыпан землей армянской и обрызган водой армянского родника. Воспрянул духом армянский царь и на повторные упреки Шапуха с возмущением ответил:
