Удар немцев был сильным, но Петровский был к нему готов. Известие о том, что линия обороны в районе Болхова прорвана, он и Снегов восприняли совершенно спокойно. Пока все шло, как задумано. Немцы должны поверить в успех, в идеале – перебросить подкрепления для его развития. Противник пока не понял, что в действительности лишен свободы маневра и может двигаться только туда, куда ему дают.
Максимилиан Мария Йозеф Карл Габриэль Ламораль райхсфрайхерр фон унд цу Вайкс ан дер Глон, которого у нас звали просто Максимилиан фон Вейхс, имперский барон, наследственный и владетельный дворянин имения Вайхс на реке Глон, шестидесятилетний генерал-полковник, кавалер Рыцарского креста Железного креста, кавалерист по прозвищу Зенитчик, был опытным и очень осторожным военачальником, но не все мог делать по своему усмотрению. Воля фюрера довлела над ним, принуждая к более активным действиям, чем те, на которые он решился бы сам. Впрочем, пока все складывалось очень хорошо – фронт русских прорван, прорыв расширяется в ширину, ударная группа продвигается вглубь позиций противника, невеликие их резервы вводятся в бой, затыкая дыры, а не массированно. Все-таки они мало чему научились за 1941 год, тупые славяне. Отдельные сообщения об использовании новой техники настораживали, но, похоже, русские обкатывали какие-то экспериментальные образцы, никаких сведений о массовом применении новой техники нет. Генерал Петровский, безусловно, неплох, достиг некоторого успеха в маленьких частных операциях, но в масштабах фронта… Не дорос!
В это время Леонид Григорьевич, тщательно создававший себе такой имидж, пил чай с лимоном вместе со своим заместителем Михаилом Федоровичем, начальником штаба Михаилом Георгиевичем и ЧВС Дмитрием Александровичем и пребывал в хорошем настроении, наблюдая за развитием событий. Надо сказать, что все четверо прекрасно сработались и отлично понимали друг друга. Никто из них ни разу не пожалел, что они работают вместе, а особое положение фронта как испытательного полигона для различных нововведений давало простор для творчества.
Противодиверсионная служба была поставлена хорошо. Удалось не только переловить и уничтожить большинство вражеских разведгрупп, но и дать некоторым увидеть то, что нужно, а потом уйти обратно. Нелегко пришлось, но контрразведка справилась. А воздушную разведку прикрыли основательно. Использование радаров позволило отслеживать вражеские самолеты-разведчики, а передислоцированный полк ПВО, вооруженный «МиГами», доставал их на любой высоте. Вейхс медведем ломился в сторону Тулы, севернее перешла в наступление 4-я армия, они полагали, что скоро соединятся и русские 3-й и 61-й армий окажутся в окружении. Между тем наступление 4-й армии наткнулось на стойкую оборону, немцы смогли продвинуться всего на десяток километров, после чего основательно увязли в заранее подготовленных оборонительных рубежах. Брянский фронт не располагал значительными резервами, но Петровский убедил Ставку, что с наступлением немцев они справятся собственными силами. Однако на заманивание вглубь своей территории на двух направлениях сил явно не хватит. Командующий 4-й армией Вермахта генерал от пехоты пятидесятипятилетний Готхард Хейнрици, тоже кавалер Рыцарского креста Железного креста, вступил в командование армией всего два месяца назад. Отношения с высшим руководством у него были не слишком хорошие, поэтому Петровский решил, что призывы Хейнрици к руководству об осторожности будут этим самым руководством игнорироваться. Так и случилось. По данным разведки, генерал получил втык от Гитлера за призывы к прекращению наступления и переход к обороне. Вот и получалось, что Вейхс и Хейнрици, генералы возрастны́е, опытные и осторожные, были вынуждены подчинить чисто военную целесообразность политическим соображениям своего фюрера. Леонид Григорьевич их не жалел, просто пользовался обстоятельствами в свою пользу. А наказывать по полной программе именно Вейхса было решено из тех соображений, что его армия представляла бо́льшую опасность для направления на Нижнюю Волгу и Кавказ. Пока от врага удавалось скрыть концентрацию новой техники, да и было ее немного. Ставка была на более высокую эффективность и маневр. Пока Вейхс продирался сквозь оборонительные рубежи, войска Хейнрици с успехом перемалывались артиллерией и авиацией, они вязли на хорошо проработанных в инженерном отношении позициях, взаимодействие родов войск противника старательно нарушалось. Из этой цепочки старательно исключалась в первую очередь авиация. Да, резервов у Петровского было немного, но и резервы 2-й и 4-й армий противника тоже были ограничены, ведь их удары носили вспомогательный характер. Вейхс еще не понял, что дальнейшего расширения прорыва не будет, фланги атакующих войск уперлись в прочную оборону. Фронт вовсе не расползался, как промокашка, немцы вязли в системе опорных пунктов, которые ограничивали их маневр и продолжали устремляться вперед, еще не понимая, что обречены.
