За ясенями тропинки не было, но и кусты стояли реже, стайками, дорога просматривалась дальше, и мальчик почти побежал вперед. Не прошло и десяти минут, как он выскочил на берег озера. Это была круглая яма сажен двести в диаметре. Берег закрывали густейшие заросли осины, ветлы, ежевики, перевитые хмелем, повиликой и прочей ползучей и цепляющейся за что попало травой. Все это мальчик тоже помнил, только раньше оно виделось ему из-за Алешкиного плеча, а сейчас он был один, он был хозяин. Он бросился по откосу вниз, высматривая сизые ягоды ежевики, и забыл обо всем.
Когда они приходили сюда с Алешкой, то сначала нарезали лопухов и борщевика, лакомились сочными стеблями, а уж потом начинали искать ежевику. Но почему так делалось, мальчик не понимал. Зачем жевать хоть и вкусную, но траву, когда под рукой столько прекрасной ягоды?
Ну, теперь-то он сразу взял быка за рога: стал медленно обходить озеро, выгребая и отправляя в рот ежевику, гроздьями висевшую под листами.
Вдруг впереди что-то громко хрустнуло, мальчик отпрянул, схватился за нож и замер. Ножичек был мал — настругать щепок для костра, да содрать шкурку с суслика или зайца и все, и мальчик затосковал и тут же заметил себе: не ходить в лес вот так, безоружным. Мало ли чего!
На сей раз обошлось. Хруст повторился, зашелестело, из кустов выдралась большая коричневая птица, полетела прочь. Мальчик перевел дух и снова зашагал вдоль зеленой стены.
За час или полтора он обошел все озеро. Ладони его стали фиолетовыми, во рту саднило, а в левом боку появилась тупая тяжесть — так много съел он огромных, сизых, кислых ягод.
Увидев, что сделал круг, мальчик выбрался наверх и взглянул на солнце. Оно сильно поопустилось, не обжигало, а мягко и ласково звало назад, домой. Радуясь своему замечательно удачному походу, мальчик кинулся к солнышку.
Он быстро шел по высокой траве, ожидая, что скоро выберется если не на берег, то на поляну с ясенями, но, кажется, что-то было не так. А! Ясени потерялись... Однако прежде чем он это сообразил, прошло довольно много времени: уже и озеро исчезло из виду.
Осталась одна надежда — на солнце. Он все прибавлял и прибавлял шагу, наконец наткнулся и на тропинку, но она уводила куда-то вправо, пришлось бросить ее и снова идти напрямую, на солнышко, а оно опускалось все ниже, ниже и наконец село на верхушки кустов. И тут слезы брызнули у него из глаз, и он кинулся бегом.
«Неужели бес водит? Да как же может бес с СОЛНЦЕМ справиться?! Не-ет! Не может быть! Но куда же меня занесло? А ну как солнышко закатится, что буду делать? Ночевать тут, что ли?» — От одной этой мысли дрожь пошла у него по телу, и он припустил еще быстрей, бросившись прямо в чащу мелких кустиков, вставших на пути, но буквально через пять шагов оступился и покатился кубарем куда-то вниз по крутому откосу.
