Трое, обмениваясь веселыми замечаниями, вскочили в машину с банкой молока, забивая вглубь пассажиров; «шестерка» присела, взвизгнула, рванула с места. «Та на хера тебе это молоко, – обратился сидящий за рулем к розовощекому соседу – давясь и захлебываясь, тот проливал его на мундир. – Отдай вон им». «Эй! Берите». «Мы не хотим». «Бери – бесплатное! Щас все равно вылью». Девчонки переглянулись. «Не хотим». «А не хотите, как хотите». Молоко полетело за окно и, грянувшись об асфальт, раскатилось белыми брызгами, сразу же оставшись за поворотом. Встряхивая оставшуюся в руках банку, румяный милиционер что-то сказал водителю. «А ты положи ее под сиденье», – ответствовал тот.
Ладно бы сдавать бутылки – но провести жаркий солнечный день в коридорах… Выпустили их часов в восемь, очумевших от унижения, нелепости и немыслимости происходящего. Предупредили, чтоб назавтра явились с утра (сюда же, в ГУВД, занимавшем трехэтажный особняк в центре, похожий больше на дерьмо-гостиницу) – поедут в Рыбачье (они рассказали о записке) с опергруппой; потом – к ним на «место», где продолжится дача показаний и сбор еще улик. О сережке и ста рублях девчонки умолчали.
Сергей покинул их еще утром, у самого въезда. Гремя бутылками, они поплелись наверх. Возле школы, тонущей в желтых сливах, двое проходящих мимо швырнули им вслед: «Гляди-к, тоже захотели…» (неразборчиво). Васильевка уже всё знала.
Наконец они выбрались на Сергеев участок. Издали было слышно (не видно, потому что темно), что полно народа, – когда они подошли, оказалось, пять. Одна молодая семья – муж и жена – местные, с Васильевки; козырная карта Сергея, его… чтоб не сказать «лебединая песня», – большая надежда в плане коммуны (обмолвился недавно, что с приезжих толку мало, – чуть ли не девочкам; те не знали, куда глаза девать). Сам Сергей проходил, необыкновенно сдержанный, скрывался в темноте, в козьем загоне, и потом вдруг выходя и останавливаясь, чтобы что-то сказать. Тут же отирался Саша Питерский, – трезвый и осторожный, как большой кот. Они сели с краешку и хотели, чтоб не обратили на них внимания. Да не тут-то было. – Вот они!!!
Оксанка стартовала. На белом коне. Двое местных – Сергей как раз нырнул в загон, Саша же Питерский, улучив минуту, отошел поссать (до этого он был главным собеседником) – следили: – Я как узнала – сразу вспомнила, что они к ним поехали. У меня просто все оборвалось. Я говорю: езжай к девчонкам! Может еще не поздно.
