Лена, наконец, пришла в себя. Анюта точно нашептала что-то успокоительное.
- А можно мне их палкой? - с робкой надеждой Лена смотрела на Ивана.
- Раньше надо было, - с сожалением отказал тот, и обернулся к мужчинам. - Начальник не в курсе ваших дел. Халтурками занимаетесь?
- Друг попросил, да, - залопотал левый. - Клиент должен, давать не хочет. Надо делать, чтобы давал. Мы делал!
- Значит так, - Иван прервал словоблудие. - В десять утра жду на этом месте. Привезете справку о погашении кредита. И нам немного денег за хлопоты, ну, например, двести тысяч рублей.
- Сто! - быстро сказала правая задница.
- Ладно, - согласился Иван, - сто пятьдесят. Бумажники получите после расчета. А пистолетики, извините, конфискую. Левые они.
- Какой левый, э?! - возмутилась левая задница. - Чистый травматика «Макаров», друг подарил!
- Время пошло, ждать не буду, - Иван поднял ствол. - Быстро сдернули отсюда!
С сожалением Лена смотрела вслед удаляющимся габаритным огням автомобиля строгих мужчин.
- Спасибо вам, конечно, дядя Ваня, - с чувством сказала она. – Но попой чувствую, проблемы мои на этом не закончились.
- Домой идти тебе нежелательно. Так, на всякий случай. Но тебе повезло, поверь мне, - Иван улыбнулся. - Спать этой ночью ты будешь со мной.
И, предупреждая ее возмущенный крик, добавил:
- Не рядом, там место жены. На кухне раскладушку поставлю.
Глава девятая, в которой праздник сменяется буднями
Быстренько ополоснувшись под душем, в одних трусах я проскочил мимо мыльной горы в ванне - очень хотелось кушать. Настрогал кучу бутербродов, порезал помидорчики с огурчиками, налил чаю. К трапезе приступил, приложив к подбитому глазу проверенную временем пачку пельменей. И все было хорошо, пока на кухню не вышла Анюта. Она разрушила мое мировоззрение, намотав вместо одежды банное полотенце. Исключительно на голову.
- Какая красота! - коснувшись плеча бедром, Аня нагнулась над блюдом с бутербродами.
- Анна, что ты со мной делаешь? - сказал я строгим голосом. -Придется тебя наказать.
- Да, Антон Михалыч, накажите меня, - она потупила глазки. -
Поставьте на колени, и накажите два раза. Нет, три, чтобы дошло до глубины души.
Прожевав угощенье, она облизнулась, а затем хищно поцеловала меняв губы. Все проблемы и заботы вселенским ветром выдуло из опустевшей головы, а блок оперативной памяти моментально завис. Доступными для чтения оказались лишь короткие, отрывочные фрагменты - объятья на кухонном диване, сложная позиция у дальнего угла стола, и скачки на ковре в гостиной. Пробудился в спальне, на собственной кровати, с крепкими девичьими ягодицами в руках. Анюта сопела на моем плече, а солнце нагло лезло в глаз. Сбылась мечта, и без всякой грусти я этот высокий воздушный замок поцеловал в шею.
