Генералу Маниковскому было предложено удалить ряд служащих ГАУ, против которых не выдвигалось никаких конкретных обвинений, кроме того, что у такого-то члена совещания (чаше всего у Родзянко, Протопопова, Гучкова, Шингарева, Милюкова, Коновалова) имелись какие-то «обоснованные» подозрения.
Когда же генерал Маниковский требовал вместо подобного удаления предать виновного суду, это не делалось по неизвестным причинам. Но так как генерал Маниковский не соглашался на изгнание своих подчиненных по одним каким-то подозрениям, то в ГАУ начались визиты чинов главного военно-судного управления с поручениями военного министра произвести расследование по ряду дел. Эти расследования длились все время, пока военным министром оставался генерал Поливанов, и в результате, несмотря на все усердие производивших дознание, видимо специально инструктированных и получавших указания не от одного военного министра, ни один из чанов ГАУ суду предан не был.
Конечно, разные упущения найдены были, но разве можно было работать без упущений в таких условиях, когда, с одной стороны, требуются величайшая поспешность и решение дела только по существу, а с другой — поверяющие ведомства продолжают попрежнему настаивать на соблюдении всех бюрократических формальностей, входивших в явное противоречие с интересами дела.
Трудно было работать ГАУ и его начальнику при таких условиях. Это было прямо сверх человеческих сил, и действительно, кто только мог, бежал из ГАУ, а привлекать новые силы было невозможно. Конечно, было немало охотников «окопаться» в стенах ГАУ от посылки на фронт, но ведь нс таких же «работников» было нужно ГАУ. Все мало-мальски ответственные должности требовали работников, уже хорошо освоившихся с трудной техникой дела удовлетворения потребностей армии самыми сложными видами боевого снабжения, а с большинством из них могли справиться только лица с высшим артиллерийским образованием. Обо всем этом генерал Маниковский неоднократно докладывал генералу Поливанову, но ни он, ни особое совещание знать ничего не хотели и продолжали свою травлю ГАУ, не доверяя ему, мешая ему проводить свою программу и стараясь при всяком удобном и неудобном случае подчеркивать, что если что делается для армии, то только потому, что все дело взяли в свои руки «общественные деятели», отстранив от него ГАУ.
При таких условиях ГАУ было бессильно бороться с теми алчными предпринимателями, которые организовали крестовый поход на казенный сундук под видом спасительных для армии предложений на поставку 76-
