Гордана тихонько засмеялась.
– Не отправлю. Ты мне уже подошла. Я вижу такие вещи с первого взгляда и обычно не ошибаюсь в людях. – Она приподняла бровь и ухмыльнулась. – Может, поэтому так и не вышла замуж.
– Тогда я буду заниматься хозяйством, – решительно сказала Яна. – Если у вас есть помощники, скажите, что теперь их услуги не потребуются. Я сама буду готовить, убирать, стирать.
– Нет у меня никого. Никто не приходит, – говоря это, она вроде бы как-то потемнела лицом. – Я все всегда делала сама и отлично справлялась. Но если хочешь помочь, возражать не стану.
На том и порешили. Кроме того, Гордана объявила, что собирается платить Яне, чтобы та не чувствовала себя приживалкой, и попросила дать номер карты и счета. На следующий день Яне пришел перевод на три тысячи евро.
– Тебе наверняка что-то понадобится, не будешь же ты каждый раз клянчить у меня. Потом, после моей смерти, все, чем я владею, отойдет тебе, но и до той поры ты не должна ограничивать себя в тратах.
Слушая ее, Яна чувствовала себя неловко – и вместе с тем восхищалась своей родственницей. Как спокойно, без надрыва, не стараясь вызвать жалости, она говорит о своей неминуемой смерти! Сколько в ней благородства! Яна задавалась вопросом: смогла бы сама так же достойно вести себя в подобной ситуации?
У Горданы был неоперабельный рак в четвертой, терминальной стадии. Она принимала какие-то препараты, которые призваны были облегчить ее состояние, и два-три раза в неделю к ней приезжал врач. В остальном же можно было подумать, что ничего плохого не происходит.
Конечно, ей было тяжело, не хватало сил – порой ей было сложно даже подняться на невысокий второй этаж, однако Гордана никогда не жаловалась на боль и слабость.
Яна старалась поддержать родственницу. Она быстро поняла, что самым лучшим вариантом было делать вид, что никакой болезни и вовсе не существует, так что стремилась всячески ее развлечь: рассказывала Гордане о жизни в России, о себе и своих подругах, придумывала разные байки. Ей доставляло неподдельную радость видеть улыбку и интерес на лице женщины.
В целом же, если не думать о страшной перспективе для Горданы, к которой она успела привязаться, Яна пребывала в отличном настроении.
Она успокоилась, перестала постоянно думать о неудавшейся личной жизни и невразумительных профессиональных достижениях. Вместо этого с удовольствием писала свой роман – и ей даже казалось, что выходит неплохо. Время от времени Яна болтала по скайпу с подругами и мамой, отлично высыпалась, а ощущение тревоги, которое посетило ее в день приезда, больше не возникало. Наоборот, ей нравились тихие вечера, уединенность дома Горданы, уют и покой, которые царили в комнатах.
