Впрочем, не спешите думать о нем плохо. Кеша вовсе не отрицает необходимость подчинения вообще, а в армии — в частности. Служить, оно, конечно, заманчиво, особенно, если ему дадут самолет в личное распоряжение. Но позволять покрикивать на себя всяким тут ефрейторам — это, простите, выше Кешиных сил и возможностей. Куда бы еще ни шло генералам подчиняться или, на худой конец, майорам, которые седые и у которых ордена от плеча до плеча. Вот это подчинение!
2.
Подумать только: прошло всего несколько дней со времени призыва, а Кеша уже в другой части света глотает пыль на этой щебеночной дороге! Дом остался в такой невообразимой дали, что мысли, кажется, и те летят к нему не меньше светового года. Кеша, конечно, не слюнтяй и не какой-нибудь маменькин сынок, но под впечатлением таких жутких расстояний ему становится жалко себя до слез. Это она, ностальгия распроклятая!
И как же много вместили в себя дни, пока он ехал из дома в эту несусветную даль! Дорожные дни представляются Кеше чем-то вроде нейлоновых авосек. Пока в них ничего не лежит, сеточки крохотные, в кулак зажал, и не видно. А начнешь загружать, сеточки растягиваются до неправдоподобных размеров. Эти дни так же раздуты событиями.
Но вот странное дело: от обилия событий в памяти остались какие-то жалкие бесцветные лоскутки, из которых Кеша никак не может составить целое полотно. А может, он и не был участником всех этих событий, а только рассеянно наблюдал за ними через невозможно мутные оконные стекла? Похоже, что так.
Все же знакомство с Кешей начато не совсем правильно. Что это за герой, который свалился на нас, точно с Луны? Следовало бы отсчитать назад хотя бы полмесяца да заглянуть в северный городок Вычедол. Именно его Кеша осчастливил своим рождением.
Вычедол невелик, но прекрасен. Чтобы разместить свои улицы и скверы, ему пришлось потеснить беспредельную тайгу. Но потеснил он ее деликатно — ровно настолько, чтобы лохматые ели по ночам не царапались своими зелеными лапами в окна крайних домов.
Так вот, если мы отсчитаем назад полмесяца, то найдем Кешу в парке над рекой, недавно заложенном, но уже красиво запущенном.
Осторожно!
Ничего особенного, просто из кустов вылетает пустая бутылка. Кажется, не из-под лимонада. Она катится по аллее под ноги престарелой чете, которая, видимо, совершает свой традиционный моцион. А из кустов в это время доносится бессвязное бормотание расстроенной гитары. Кто-то поет, нарочито коверкая слова:
