— Вы ведь ничего ей, надеюсь, не снимали?
Рэндолл решил играть в открытую.
— А какая была бы разница?
— Никакой. — Но вид у Милта Десмонда был очень встревоженный. — Дело в том, что я и мой брат хотим эту камеру, и согласны за нее заплатить.
— Сколько?
— Любую разумную сумму. Пятьсот долларов.
Рэндолл почувствовал, как вдоль его спины пробежал холодок возбуждения. Его догадки оказались верны. Но когда он заговорил, в голосе его прозвучало притворное удивление.
— За камеру ценой в сорок долларов?
— Уверен, мистер Ламли объяснил вам, почему мы так заинтересованы — это последнее приобретение в коллекции отца — и для нас это вопрос личной привязанности…
— Не вешайте мне лапшу на уши. За такие деньги здесь явно должно быть нечто большее.
Десмонд нахмурился.
— Мы с Майком знаем только то, что наш отец занимался магией.
— Разумеется. Ламли говорил мне, что он был эстрадным магом.
— Я не имею в виду сценические иллюзии. Его хобби были оккультные явления.
— Он верил в эту чушь?
— Поначалу нет. На сцене он разоблачал фальшивых медиумов и свихнувшихся мистиков. Но чем глубже он исследовал, тем больше убеждался, что некоторые области психики обладают реальной силой. Был один человек — я даже не знаю его имени — с которым отец тесно сотрудничал. Он утверждал, что способен предсказывать будущее.
— Ясновидение?
— Больше, чем ясновидение. Он полагал, что существуют силы, контролирующие наши жизни, и которые наука отказывается признавать. Когда хироманты, астрологи и ясновидящие делают правильные предсказания, они отвергаются как случайная догадка или совпадение. Но он полагал, что если подобные силы могут быть продемонстрированы через посредство какого-либо механического устройства, то эта демонстрация будет воспринята как настоящее доказательство. Он разрабатывал свой метод, но умер от сердечного приступа всего за несколько недель до смерти отца. В последнем письме ко мне и Майку папа написал, что когда мы вернемся, он покажет нам нечто важное.
— Камеру?
— Не знаю. Быть может, все это чушь, но Майк думает… — Десмонд внезапно смолк и глубоко вдохнул. — Я дам вам тысячу долларов.
— За то, что может оказаться фальшивкой? — улыбнулся Рэндолл.
— Я согласен рискнуть.
Десмонд потянулся к бумажнику, но Рэндолл покачал головой.
— Сперва дайте мне подумать.
— Но мистер Рэндолл…
— Вы остановились в доме вашего отца в Клермонте? Хорошо, тогда я свяжусь с вами вечером.
— А пораньше нельзя?
— Вечером.
Рэндолл поднялся и проводил посетителя к двери, потом остался понаблюдать, как тот идет по дорожке и садится в машину. Десмонд улыбался, но Рэндолл продолжал смотреть.
