Орел только молча смотрел на него.
– Ледяной великан ушел, – сказал Одд. – Я заставил его уйти.
– Как? – спросил орел.
– Магия, – сказал Одд, и улыбнулся, и подумал: если магия – это когда тебе разрешается делать что хочешь и быть кем хочешь…
– Вниз, – сказал орел.
Одд посмотрел на обледенелые камни, из которых была сложена стена.
– Я здесь не спущусь, – сказал он. – Я разобьюсь.
Орел сорвался с края стены и улетел прочь. Он вскоре вернулся, тяжело хлопая крыльями, и принес в клюве изрядно поношенный кожаный башмак, который уронил перед Оддом. После чего вновь улетел в снежные сумерки и воротился со вторым башмаком, в пару к первому.
– Они мне велики, – сказал Одд.
– Локи, – сказал орел.
– Ага, – сказал Одд, вспомнив истории о башмаках Локи, которые ходят по небу. Он надел башмаки и с опаской приблизился к краю стены. Его сердце бешено колотилось в груди.
Он попытался ступить через край, но у него ничего не вышло.
Он не сдвинулся с места.
Ну давайте, шагайте, уговаривал он свои ноги: одну здоровую ногу и вторую увечную – переломанную, искалеченную, ту, что все время болела. На вас волшебные летучие башмаки. Они ходят по воздуху, как по земле. Идите, не надо бояться.
Однако ноги не слушались. Они приросли к месту и не желали сдвигаться. Одд посмотрел на орла, нетерпеливо кружившего у него над головой.
– Я не могу, – сказал он. – Я честно старался, но не смог.
Орел пронзительно вскрикнул, яростно захлопал крыльями и воспарил в снежное небо.
Снова пронзительный крик. Одд поднял голову. Орел несся прямо на него: крылья расправлены, загнутый клюв распахнут во всю ширь, когти наружу, единственный глаз полыхает огнем…
Одд невольно шагнул назад, и орлиные когти не задели его только чудом, промахнувшись на ширину птичьего перышка…
– За что? – крикнул он.
Потом глянул себе под ноги и увидел землю, что была далеко-далеко внизу. Он стоял прямо в воздухе, на большой высоте.
– Ага, – сказал Одд. Он улыбнулся и съехал вниз по небу, словно по ледяной горке на склоне холма, с громким криком, на диво похожим на радостный визг, и приземлился легко, как снежинка.
Посильнее оттолкнувшись от земли, он снова воспарил ввысь и принялся прыгать, преодолевая по десять, двадцать, тридцать шагов за раз…
Он направлялся к деревянным строениям Асгарда и не остановился, пока не услышал кошачье мяуканье и урчание.
Богиня Фрейя оказалась совсем не такой грозной, какой представлял ее Одд по рассказам ледяного великана. Она и вправду была очень красивой, с золотыми волосами и глазами, синими, как летнее небо, но больше всего Одду понравилась ее улыбка – теплая, нежная и приветливая. Эта улыбка сразу располагала к себе, и Одд рассказал Фрейе все – или почти все.
