Облюбовав гипотезу с убыстрением, он попытался с ее позиций разобрать феномен бумажного стаканчика. Необыкновенный вес, конечно же, — следствие той невероятно высокой, относительно реального мира, скорости, с какой он стаканчик поднимал. А стоит ему отпустить стаканчик, как тот начинает падать вниз с другой скоростью, со скоростью падения тел в реальном мире, которая в красном ничтожно мала. Подхватив стаканчик, он приостановил незаметное глазу движение. Отпущенный стаканчик снова принялся очень медленно падать, и как только, с нажатием часовой головки, мир вокруг просветлел, он, Кирби, краем глаза увидел завершение его падения.
Неожиданно стало ясно, что давало дядюшке Омару возможность так ловко показывать всякие фокусы. Вспомнив про выигрыш в Рено, Кирби отчетливо представил себе маленького, пухленького школьного учителя в потертой одежде, с напряженной улыбкой наблюдающего за игральными костями. И в тот самый момент, когда кубики касались зеленого сукна, переходящего в красный мир, огибающего стол, в полнейшей красной тишине переворачивающего кости, затем с довольной ухмылкой возвращающегося на свое место и одним движением пальца катапультирующего себя обратно в реальный мир.
Теперь было ясно, откуда все деньги и почему дядюшка так много их раздавал. Кирби понял, что он вовсе не обделен дядюшкой Омаром, что свое наследство он все-таки получил. В калейдоскопе разворачивающихся событий, в который он смотрел уже несколько дней, бесцельно крутя так и эдак и не видя ничего, кроме чередования бессмысленных узоров, вдруг сложилась из осколков картина осмысленная и яркая.
Кирби протянул руку и прикоснулся к щеке Бонни Ли кончиками пальцев. Ни теплая, ни холодная, она, казалось, не имела ощутимой температуры. Нечеловечески твердая, она была как будто из какого-то плотного, но совсем не упругого пластика. Кирби подбросил светлый локон. Наощупь он напоминал моток металлической проволоки и в прежнее положение не вернулся.
Неожиданно Кирби почувствовал странное беспокойство. Не совершал ли он какую-нибудь ошибку? Вдруг показалось, что мир как-то чуть изменился. Кирби огляделся и задумался. Как хорошо, что дядюшка Омар заставил его изучать логику! Бонни Ли, рассуждал Кирби, осталась в реальном времени. Значит, для ее глаз он двигался слишком быстро, чтобы она смога это воспринять, а его прикосновения к ее щеке и волосам слишком мимолетны, чтобы она могла их почувствовать. Нет, пока, кажется, он не делал ошибок.
