— Что, черт возьми, ты делаешь, Кирк? Господи!
— Пожалуйста, проснись, Бонни Ли.
Девушка покосилась в сторону кровати.
— Лечь! Я хочу лечь! Пусти меня лечь! — заныла она, но уже с явной безнадежностью в голосе и вдруг взорвалась: — Чертов ты сукин сын!
— Я не стал бы тебя будить, Бонни Ли, но мне нужна твоя помощь.
Она посмотрела на него с подозрением.
— Надеюсь, милый, ты мне не врешь.
И поежившись направилась в ванную. Кирби услыхал шум включенного душа. Он подошел к стулу, на котором висела одежде, и стал ее рассматривать. Светло-желтые брюки, белая блузка с желтым рисунком, желтая курточка, белые босоножки, две зелено-голубые нейлоновые полоски. Приподняв стул, Кирби перенес его вместе с одеждой к двери в ванную. Шум прекратился. В открытую дверь просунулась мокрая смуглая рука.
— Дай мне мою сумочку, милый.
Он вложил сумочку в протянутую руку, и отправился изучать гардероб Берни. Перебрав множество вещей, решил остановиться на спортивной рубашке и темно-голубых брюках.
Через некоторое время Бонни Ли высунула голову из ванной, хотела что-то сказать, но увидев стул со своей одеждой, улыбнулась и стащив одежду со спинки забрала ее за дверь.
Это показалось Кирби несколько странным. В вопросах женского поведения он был полнейший профан. Вероятно, решил он, можно прекрасно себя чувствовать голышом рядом с мужчиной только до начала утренних омовений, после чего наступает время стыдливости.
Бонни Ли вышла из ванной причесанная, с накрашенными губами, подтягивая пояс на своих желтых брюках. Она бросила сумочку и куртку на стул и вновь улыбнулась ему.
— Худшее, милый, теперь позади. Мне говорили, что труднее всего — это меня разбудить.
— Что ты! Едва я прошептал твое имя, как ты уже вскочила с кровати.
— Иди, теперь твоя очередь мыться. А я пока наведу здесь порядок. На что это ты так уставился?
Кирби сообразил, что выражение у него в эту минуту должно быть довольно странное. Одежда изменила Бонни Ли. Одетой она казалась выше и стройнее. Невозможно было понять, куда и каким образом могло исчезнуть все это изобилие бедер и бюста, вся эта чудотворная сила, запечатлевшаяся после чудесной ночи у Кирби в памяти. Перед ним стояла и улыбалась гибкая изящная незнакомка.
Ее улыбка исчезла, а карие глаза понимающе округлились.
— О боже, ты ведь еще не видел меня одетой! — Бонни Ли ужасно покраснела. — Я готова провалиться сквозь землю, милый!
— Все в порядке. Забудь об этом. Мы ведь уже выяснили, почему все так получилось.
