Вдруг она захихикала. Ему никогда бы не пришло в голову, что она способна хихикать, как девчонка. Потом она стала хохотать. Он засмеялся вместе с ней. Ее смех становился все безудержней, и неожиданно он понял, что это уже не смех, а рыдания. По ее маленькому личику побежали слезы.
Кирби подошел к дивану, сел рядом с девушкой и погладил по плечу. Она благодарно уткнулась ему в шею, всхлипывая. Ее хрупкое тело вздрагивало у него в руках. С трудом, сквозь рыдания, она смогла выговорить несколько слов:
— Извините… так одиноко… стыдно… не хотела…
Кирби обнимал ее, продолжая поглаживать по плечу и приговаривая:
— Ничего, ничего, ничего…
Постепенно Вильма стала успокаиваться. Тепло ее тела передавалось ему, под бесформенным халатом он ощущал стройные контуры ее фигуры и почувствовал свежий запах ее чистых волос. Время от времени она еще всхлипывала. Неожиданно тело в его руках напряглось, она вырвалась и отскочила в сторону.
— Не подходи ко мне! Не дотрагивайся до меня, сукин сын!
— Вильма!
— Я все про тебя знаю. Может, другие и падают на спину от одного твоего взгляда, но не думай, что такое возможно со мной! Выбрось это из своей распутной головы!
— Ты с ума сошла!
— Ха! Какая прекрасная имитация невинности, Кирби Винтер! Я рада, что ты чтишь память своего покойного дяди, но это вовсе не дает тебе право считать, что я с тем же энтузиазмом разделю и прочие твои убеждения. Думаешь, я не понимала, что у тебя в мыслях, когда ты приглашал меня якобы для деловых свиданий в эту омерзительную конуру твоего отеля? Мы оба прекрасно понимали, не правда ли? Поэтому я всегда была начеку. Я всегда знала, что стоит мне расслабиться хоть на мгновение — ты набросишься на меня как сумасшедший.
— Что???
— Я была готова дать тебе отпор в любую минуту. Я не собираюсь становиться твоей игрушкой здесь, в Майами. У тебя достаточно подружек по всему свету. Знай, что я с ужасом входила в твой номер! Я чувствовала, как ты на меня смотришь. И благодарю бога, мистер Винтер, благодарю бога за то, что моя внешность помогла мне обуздать ваши дурные наклонности. Я специально делала себя еще более непривлекательной, чем я есть на самом деле, когда приходила к вам в номер. И теперь, когда все кончено, меня переполняет стыд из-за того, что иногда, мистер Винтер, несмотря на весь ужас и презрение к вам, мне хотелось, чтобы вы на меня набросились.
— Набросился? Я?
— Дьявол искушал меня, мистер Винтер. Болезнь плоти, безумное желание быть растоптанной вашей грязной страстью. Но воли ему я никогда не давала. А вам — ни малейшего намека.
