— Ох, Зоран, я не уверена, что достаточно сильна, чтобы выжить в новом мире.
* * *
— Не знаю, что делать, Келан, — пробормотал Зоран, потягивая крепкий напиток. — Она тает буквально на глазах. Не ест, не спит, почти не разговаривает со мной. Она хочет, чтобы я отвез её обратно на её гору.
Келан глотнул крепкого пойла, потом налил себе ещё. Он уже был пьян, когда Зоран его нашел. Брат взял стакан, и, прежде чем ответить, сделал большой глоток.
— Я готов вернуть их всех обратно! — прорычал Келан. — Я схлестнулся с ней… с ними. Они властные, самоуверенные, упрямые… — Келан икнул, — …красивые и чертовски сексуальные.
Зоран нахмурился, но не успел ответить — в комнату ворвался Трелон и прорычал:
— Мне нужно выпить.
Прежде чем Зоран или Келан успели вставить хоть слово, Трелон схватил бутылку крепкого пойла и стал пить прямо из горла, даже не потрудившись взять стакан. Проведя рукой по губам, прорычал:
— Я пришибу маленькую человеческую женщину с рыже-фиолетовыми волосами. Разорву её на части, сожгу до тла, затем воскрешу, чтобы делать это снова и снова, пока она не взмолится о пощаде.
Зоран взглянул на братьев. Он никогда не видел их такими.
— Что случилось?
— Случилось? И он ещё спрашивает, что случилось, — прорычал Трелон, указав бутылкой на Зорана. — Я скажу тебе, что случилось. Ты приземлился на проклятую планету, где женщина способна соблазнить мужчину и вывернуть всё так, словно он в этом и виноват! Нет, ты не мог приземлиться на планете, где наши симбионты захотели бы грохнуть вредных самок, а наши драконы находили бы их отталкивающими. Нет, тебя угораздило разбиться на планете, где мой симбионт настолько увлекся женщиной, что делает всё, чтобы она ни попросила, независимо от того, что говорю я, и мой дракон настолько возбужден, что готов выпотрошить меня, если не востребую её раньше другого мужчины. Только вот я не в силах поймать её и удержать достаточно надолго, чтобы сделать это.
— И ты тоже? — Келан затуманенным алкоголем взглядом посмотрел на Трелона. — Моя женщина даже не признает во мне мужчину. Она лишь повторяет свое имя, звание и какой-то ужасный номер, который мне не удается запомнить. Она настаивает, чтобы я отвез её домой. Мой симбионт спит с ней, словно её новый питомец, и посылает мне образы того, как она гладит и щекочет его, шепчет всякие глупости, пока я и мой дракон страдаем, — проворчал Келон, уронив голову на стол. — Она даже сказала, что если я останусь в облике дракона, то почешет мой животик, но ни в коем случае не прикоснется к моей десятифутовой дубине.
