Глубокий вдох. Еще один. Судорожно колотилось сердце. Не от страха высоты — я боялась боли, боялась услышать хруст ломающихся костей. Но другого выхода не было, придется прыгать. Только какое доверие? Скил себя видел? Он еле на ногах стоит.
— Кэт, живо! — уже приказным тоном крикнул Скил. — Спускайся!
Я забралась на подоконник. Ночной ветерок пронзил холодом, потрепав выпавшие из пучка пряди. Оглянулась: вооруженные мужчины бежали по коридору. Черт!
— Кэтрин! — напомнил Скил о себе.
Лучше не думать. Я зажмурилась. С усилием над собой пододвинулась к краю. Не открывать глаза, не смотреть вниз. Мертвой хваткой вцепилась в раму окна лишь для того, чтобы потом оттолкнуться от подоконника и упасть. Как ночной кошмар, в котором падаешь и просыпаешься от крика. Вынырнув из пелены ужаса, я поняла: то, что пугало, уже прошло и нереально.
Скил поймал меня.
Это была первая и самая важная мысль. Он все-таки не устоял на ногах, и я повалилась на Скила, ладонями чувствуя горячую липкую кровь на его груди.
— Спасибо. — Меня била крупная дрожь, и хотелось еще немного побыть в этих нечаянных объятиях. Но пока рано расслабляться.
— Я бы, конечно, так еще повалялся, но в более приятной обстановке, — заметил Скил.
Звуки выстрелов ударили по раскаленным нервам, заставили собраться и бежать в спасительный сад под защиту крон деревьев. Скил ощутимо прихрамывал, отставал. Только скрывшись в темноте, забившись в черноту сада подальше от света окон и лучей фонариков, я облокотилась о влажный ствол. Оказавшись в иллюзорной безопасности, хватала воздух, обжигавший легкие. Наполненная адреналином кровь стучала в барабанных перепонках. Это удары сердца или выстрелы? Впереди была только чернота со смутно выделяющимися силуэтами корявых ветвей. Скил догнал меня и покачнулся.
— Они остановились.
— А ты бы зашла в лес, в котором обитал хищник?
— Ты…
— И я бы тебе не советовал. — Он так закашлялся кровью, что показалось, будто сейчас выплюнет легкие, а потом тихо прохрипел: — Голод. Я контролирую.
Я подставила плечо, чтобы он оперся. Кровь, в свете ночи черная, будто нефть текла из ран, стягивала кожу, опалила ноздри запахом ржавчины. Скил указал, куда двигаться: темнота не была для него беспросветной.
Ограда возвышалась над головой. Скил поднял меня. Встав коленями на его плечи, я с трудом зацепилась за холодную металлическую перекладину и перебралась. У вампира не с первого раза получилось подпрыгнуть и повиснуть на ограде, силы уже были на исходе. Он упал, преодолев забор.
