– Она вернется поздно!
Когда они поднимались по лестнице в свою комнату, Диана-Перль ущипнула мужа и прошептала ему на ухо:
– Не надо было спрашивать. Он поймет, что мы его подозреваем.
Ее так трясло, что она не могла найти ключи. Говен, воспользовавшись случаем, пробежался пальцами по ее спине – то ли приласкал, то ли изобразил паучка.
– Мы стали ненужными свидетелями, милая, он устранит нас сегодня ночью!
Он плотоядно сглотнул и приник к шее жены поцелуем вампира.
Диана-Перль закатила глаза, открыла дверь и поспешила запереть ее, дважды повернув ключ.
– Снова этот запах! Пресвятая дева, что за вонь!
Ночью Диана-Перль не сомкнула глаз.
Так ему и надо, Говену!
Она проглотила два десятка глав, нимало не заботясь, что свет мог мешать мужу. Время от времени она отрывала глаза от книги, смотрела в потолок и прислушивалась, точно мышь к шагам кота. Лампу Диана-Перль погасила около трех часов ночи, а проснулась, как от толчка, в половине шестого и немедленно снова зажгла весь свет в комнате.
Пока Говен протирал глаза, жмурясь и закрываясь ладонью от люстры, моргал – в черепной коробке плясали зеленые молнии, как будто он уснул под лазерными лучами дискотеки, – жена уже вскочила с постели.
Он обнаружил ее стоящей на четвереньках. Диана-Перль возилась под нормандским шкафом.
Наконец она поднялась и торжествующим жестом сунула мужу под нос тряпку:
– Кровь!
Говен молча, еще не совсем проснувшись, смотрел на темные пятна на светлой тряпке.
– Кровь, Говенчик. Уж поверь мне, я ее всегда распознаю.
– Здесь, наверное, не убирались много месяцев, – вздохнул Говен, отворачиваясь.
– Свежая кровь. Меньше недели!
Не имея сил спорить, Говен сел в кровати. Он не мог отрицать, что гнилостный запах в комнате становится все невыносимее и идет, вне всякого сомнения, из нормандского шкафа.
– Хоть раз в жизни, – прошептала Диана-Перль, – открой глаза и посмотри на вещи серьезно. Этот тип убил свою жену и спрятал труп в шкафу. Мы спим рядом с покойницей, милый!
Говен пробормотал что-то невнятное. В шесть утра, в чем мать родила, ослепленный светом – в такой позиции не до обсуждений и даже легендарная риторика не помощница.
– Мы сообщим в полицию, – решила Диана-Перль.
Говен потер виски, взъерошил волосы.
– В полицию? И что мы расскажем? Про твою грязную тряпку? Про запах гнили? Про женщину, которая так рано уходит на работу и так поздно возвращается, что мы ее ни разу не видели? Да нам рассмеются в лицо!
– Тогда открой шкаф!
