Сквозь пелену и шум в ушах, я услышала что-то, но не разобрала что. А потом почувствовала, как меня наконец отпускает. Сон. Тьма. Как же хорошо ничего не чувствовать…
* * *
Сознание вернулось как-то щелчком. Вот — и я вижу над головой жемчужный балдахин. Полупрозрачный. Над кроватью такой вешают обычно. Не моей. У меня такого нет.
Вторая мысль — лежу под водой.
Что ж, из моей бедовой головушки мы вернулись. Мы? Ной!
От резкого подъема кружится голова. Лихорадочно оглядываюсь и натыкаюсь на взгляд мужа. Он сидит рядом.
— Что… — давлюсь вдохом и выдаю то, что беспокоит сильнее. — Ты в порядке?
— Да. — Ной внимательно разглядывает меня. — Со мной все хорошо. Когда ты начала терять сознание, Стася вытолкнула меня из твоей памяти.
Я откидываюсь на подушку (или что там у меня под головой) и крепко зажмуриваю глаза, пытаясь осознать последние события и не впасть в панику. Что ж, произошло то, чего я боялась — Ной познакомился с моей… темной стороной. Стася. Та, что пугает меня. Та, что защищает меня. Горько, больно, страшно. У нее ведь на самом деле нет никаких рамок. Она неудержима в своей цели и крайне редко прислушивается ко мне. Удивительно, что она действительно никогда не хотела занять первое место в нашей голове. И что самое пугающее для меня — она — это я сама. Ведь не могла же она взяться из ниоткуда. А это значит, что где-то внутри меня живет эта хладнокровная жестокость.
— Она защищает тебя. — вдруг тихо произносит Ной.
— О чем ты?
— Она защищает тебя. Как может. Как понимает сама. Она не понимает как нужно жить в реальности, поэтому никогда и не стремилась занять первое место. Это ее правда. Но ты можешь больше не бояться, мы договорились.
— Что? — в голове не укладывалось ничего из только что произнесенного. — Когда?
— За те несколько мгновений, когда ты уже не слышала нас. — он вдруг присел поближе и провел по моим волосам рукой.
Меня гладили. Как маленького ребенка. Так странно. И так приятно. Меня давно никто не гладил по голове. Вот просто так. Утешая.
— Она больше не будет вмешиваться. — тихо произнес он. — Стася будет лишь наблюдать. Ей ведь тоже плохо. Ты боишься ее. Ты боишься себя. Больше не стоит.
— Почему? — на душе было тошно.
— У тебя есть я.
Как просто. И как очевидно.
— Ася, — Ной смотрел серьезно, искренне. — Я — твой муж. Я несу за тебя ответственность. Я защищу тебя. От всего. Даже от себя самой. Неужели ты еще этого не поняла?
Я улыбнулась. Облегчение, затопившее все внутри, возможность отпустить ту ниточку напряжения и самоконтроля, что я держала до сих пор, и внезапно пришедшая мысль, что мой муж невероятно умилительный, когда такой серьезный.
