– Помнишь, я тебе недавно рассказывала про карантин?
Аликс хмурится.
– Про парня, которого покусали. Эриксон?
– Угу. Ну и вот, похоже, он все-таки что-то подцепил, так что на время мы решили установить в «Атлантиде» режим «Рыбоголовым входа нет».
– Вы позволите себя выставить?
– Вообще-то, я думаю, что это разумная мысль, – признает Кларк.
– Почему? Чем он заразился?
Кларк качает головой.
– Тут не медицинский вопрос, хотя это часть проблемы. Просто… все изрядно разгорячились, причем с обеих сторон. Мы с твоей мамой считаем, что лучше держать ваших и наших подальше друг от друга. Какое-то время.
– Как это? Что происходит?
– А мама тебе не…
До Кларк с опозданием доходит, что Патриция Роуэн могла кое-что скрывать от дочери. Если уж на то пошло, то неизвестно даже, а многие ли взрослые на «Атлантиде» в курсе дела. Корпы в принципе склонны держать информацию под замком. Конечно, на взгляд Кларк все их принципы плевка не стоили, и все же… Она не собирается становиться между Пат и…
– Лени? – Аликс хмуро уставилась на нее. Эта девочка – из немногих людей, которым Кларк не стесняясь показывает обнаженные глаза, однако сейчас на ней линзы. Она делает еще шаг-другой по ковру и видит скрытую до сих пор грань тумбы. У верхнего края нечто вроде панели управления: темная лента, на которой горят красные и голубые иконки. По всей длине бежит зубчатая линия, похожая на ЭЭГ.
– Это что? – спрашивает Кларк, чтобы отвлечь девочку. Для игровой приставки штуковина слишком массивная.
– А, это… – Аликс пожимает плечами. – Это Келлин зельц.
– Что?!
– Ну, типа, умный гель. Нейроная культура с…
– Я знаю, что это такое, Лекс. Просто… мне странно видеть его здесь, после…
– Хочешь посмотреть? – Аликс выбивает на крышке шкафчика короткую дробь. Перламутровая поверхность идет разводами и становится прозрачной, под ней – лепешка розовато-серых тканей в круглом ободке. Похоже на густую овсянку. Пудинг разбит на части перфорированными стеклянными перегородками.
– Не особо большой, – говорит Алекс. – Куда меньше, чем были в прежние времена. Келли говорит, он размером с кошачий.
«Значит, наверняка злобный, если и не слишком умный».
– Зачем он нужен? – спрашивает Кларк. «Не могут же они быть такими идиотами, чтобы использовать эту штуку после…»
– Это вроде домашней зверушки, – виновато объясняет Аликс. – Она назвала его Рамблом.
– Зверушки?!
– Ага. Он думает, вроде как. Учится всякому. Хотя никто точно не понимает, как это происходит.
