Сзади — непонятное шевеление. Резко обернувшись, успеваю перехватить запястье неприметного мужичка с серым, будто стертым лицом. Большего не надо. Остальное делает коротко стриженный крепыш, в котом я с удивлением узнаю Лешкиного внука. Смазанное из-за скорости движение, и в затылок мужика врезается что-то металлическое. Готов, кажется. На рефлексе подхватываю падающую из руки деревяшку.
Простенько и со вкусом! Всего лишь обрезок бруска с высверленным отверстием. Надфиль, который там был, уже болтается у меня в рубашке. Вроде бы, не достал!
— Что это было, дядя Юра?
— Старая, подлая, но действенная вещичка, — отвечаю я Косте, подбрасывая на ладони трехгранный надфиль и кусок бруска. — Видишь, надфиль вставляется и выходит свободно?
— Вижу, — серьезно отвечает молодой человек.
— Отпечатков — никаких. Точить надфиль не надо. Сил загнать его в человека хватит у любого. Более того, заточка даже вредна, так как слегка притупленное острие позволяет импровизированному клинку обойти кость. Ребро, например. Или позвонок. Сталь углеродистая, хрупкая. Но, ежели рука твердая, так это даже хорошо. Лезвие ломается, и зачастую, даже место, куда ударили, определяется не сразу, особенно по горячке. А брусок и выкинуть недолго. Смерть это, Костя. Нехорошая смерть.
Парень меняется в лице, и пытается пробить угловой. Чем, понимаете?
— Хватит дурить. Помоги людей успокоить! А то как бы до беды не дошло.
Тут же выяснилось, что парень пришел не один. Общими усилиями удалось кое-как успокоить людей и убедить их вернуться домой. В общем, открывая калитку, я запалено дышал саднящим от уговоров и крика горлом.
— Юрий Михайлович, — нейтрально-вежливо обратился пришедший в себя юрист. — В силу сложившихся обстоятельств я предпочел бы переночевать у вас. Если, конечно, не возражаете. Вы же понимаете, не исключены провокации.
— Понимаю, — устало выдохнул я. — Места хватит.
— Законник, это конечно неплохо, — тут же вступил в разговор Костя. — Но вооруженные патриоты — лучше!
Я скептически поглядел на него.
— Ты всерьез, Костя?
— Всерьез, дядя Юра.
Увидеть парня, которого помнил с пеленок, в роли готового на все бойца — это, сами понимаете, несколько неожиданно. Представляете, мальчишка, выросший вместе с моими детьми, фактически, как их младший брат, исподлобья смотрит на меня. А во взгляде ясно читается, что он готов защищать старенького дядю Юру даже против его воли. Представили? Согласитесь, производит впечатление!
