Река становилась шире, на её берегах высились зубчатые камни, из-за которых выглядывали деревья, а тропинки, проложенные среди деревьев, золотились в лучах яркого солнца. В речных тенях царило безмолвие, чуть мерцала вода, они были вдвоём, и между ними существовало полное взаимопонимание, ничего никому не нужно было объяснять – как всё это было прекрасно!
– Какие будут приказания, капитан Дэн? – тихо спросил Люк.
Но Дэн, которому не хотелось нарушать их мирный настрой, лишь помотал головой, словно говоря:
«Люк, неужто в такую минуту ты ищешь моих приказаний? После всего того, чему я тебя обучил?»
– Значит, я веду людей на абордаж, капитан?
– Конечно, сынок.
– А если у них есть на борту женщины, капитан Дэн?
– Прибереги самую красивую для ведения хозяйства в форте. А если станет сопротивляться, накажи. Дай ей пощёчину, но не более того, сынок.
– Зачем нам женщина в форте, капитан Дэн?
– Может, ты и прав, сынок, клянусь моим золотым глазом!
– У меня есть просьба, Дэн.
– Какая, Люк? Говори, молодой человек.
– Давай бросим женщин в море.
– Есть бросить женщин в море! – проскандировал Дэн, и оба они расхохотались, причём смех Дэна был очень похож на собачий лай.
– Бросить женщин, нечестивых женщин, в море! – радостно пропел Люк.
Они уже добрались до устья, где река впадала в голубое с блёстками море, и вон там в укромной бухте притаились галеоны. Они причалили, и Дэн, выпрыгнув на берег, ждал, пока Люк вытащит из воды вёсла. Потом оба обнажили мечи, и Люк от имени капитана Дэна обращался к разношёрстному их экипажу, тоже высадившемуся на берег. К тому времени, когда они пройдут через лес, чтобы взять город с тыла, говорил он, уже наступит ночь. И они выступали в дальний поход.
Садилось солнце, вставала луна. Поднимался ветер. А
когда они разбили лагерь на подступах к городу и следили за освещёнными окнами замка, на море началось волнение. При тусклом свете луны они направлялись к замку.
Сигналом для атаки служил дикий вой капитана Дэна, похожий на стон моря. И сказители, которые много лет спустя излагали этот эпизод в тавернах чужеземных портов, утверждали, что атака эта была похожа на набег волков и дикарей, ибо солдат жестокого испанского гранда парализовало от страха при виде предводителя нападающих, который принял образ чудовищной собаки со сверкающим жёлтым огнём глазом. Они божились, что это и была собака. Но те, кто знал, лишь сочувственно качали головой: нет, это был сам капитан Дэн.
