Странно, но мне чудилось, что замку не нравится воцарившаяся в нем суета. Он волновался, скрипел и кряхтел, будто недовольный старик, и тихонько вздыхал, пуская по коридорам сквозняки.
О своей идее я рассказала за ужином, и Дерреку, судя по мечтательной улыбке, она пришлась по душе. Настолько, что до конца трапезы он не высидел — извинился и умчался прочь, наверняка в лабораторию. Жаль, что до этого бала он не то что изготовить — разработать новый артефакт не успеет. Мне, как и замку, совершенно не нравились посторонние. В отличие от Илины, которая радовалась новым людям, охотно знакомилась с ними и предлагала свою помощь.
Атон на ужин не пришел. После нашего разговора я его вообще видела только мельком, и это, признаться, радовало. Я просто не знала, как с ним общаться. Не знала, но, сама того страшась, хотела.
Вальдер тоже не предпринимал попыток приблизиться. Возможно, его настораживал мой диковатый вид — я бы к ведьме на взводе тоже не подошла, — а возможно, он просто сказал все, что хотел, и больше не видел нужды в дальнейших беседах. И то и другое вполне меня устраивало: несмотря на то что старший лорд Грайвен оказался приятным собеседником, я по-прежнему не слишком адекватно реагировала на его присутствие и боялась не сдержаться и окончательно подмочить репутацию светлой мирной ведьмы.
Поздним вечером, прихватив рыжика, я сбежала в сад — работы по уборке и украшательству замка не только не прекратились, но и набрали силу и размах, а Деррек, способный держать вошедших в азарт энтузиастов в узде, окончательно пропал в лаборатории. Какой только демон потянул меня за язык именно сейчас!
Я неспешно прогуливалась по дорожкам, наслаждаясь сладким воздухом и соловьиными трелями, когда рыжик, до поры дремавший на моем плече, издал радостный мяв и сиганул на землю — только и мелькнул в кустах шиповника пушистый хвостик. Ругнувшись и подобрав юбку, я приготовилась к очередному забегу, но тут на дорожку шагнул Атон. Он держал урчащего беглеца, который на радостях, кажется, даже немного подрос. Или не немного?
— Если он обратится, тебе не поздоровится, — хмыкнула я, наблюдая за кошачьими нежностями.
— Мне не привыкать, — улыбнулся Атон, но котика приструнил: — Мэт, спокойно. Не шали.
Рыжик недовольно фыркнул и заметно сдулся, и у меня отлегло от сердца. Признаться, Атона было бы жаль, да и кто бы поручился, что после вымахавший котик не захотел бы поластиться и ко мне?
— Почему Эван не узнал твоего кота? — спросила я. Точно же не узнал! Я бы заметила, будь это иначе.
