Безымян, устроившийся на деревянном сундуке в комнате Хади, внимательно слушал, какие слухи о нем ходят не только в квартале, но и по всему Багдаду. Его заклеймили самым опасным преступником. Но ведь он им не был! Смерть Абу Зейдуна – это месть за Даниэля. А тот полицейский в борделе – с ним он расправился за то, что тот причастен к смерти человека, пальцы которого подобрал и пришил ему Хади. И он продолжит мстить до конца!
– До какого конца? Что будет в конце? – спросил Махмуд.
Хади, помолчав, ответил:
– Он убьет всех. Всех, кто грешен перед жертвами…
– А после? Что будет после?
– Ничего. Вернется в свое прежнее состояние, умрет, разложится, сгинет…
Хади тоже был в его списке. И времени у него мало, надо действовать! Сейчас он поднимется, навалится и станет душить Хади тут же, на кровати, пока его не вырвет выпитым араком прямо на подушку. Но Хади со своим лисьим чутьем догадался, что Безымян не уверен в его виновности, и решил рискнуть:
– Оставь меня напоследок… Я и сам не хочу жить… Что у меня за жизнь? Кто я и что стоит моя жизнь? Я ничто… Что живу, что помру. Какая разница? Просто пустое место… Убей меня! Но пусть я буду последним… Оставь меня на потом!
Безымян посмотрел на него, и в его черных глазницах Хади прочитал, что сегодняшней ночью он не умрет.
3
На следующий день Хади встретился с Махмудом и отчитался перед ним, сообщив, что отдал диктофон Безымяну. В воображении Махмуда тут же всплыла картинка, как Хади продает его вещь на стихийном народном рынке в Баб-аш-Шарки. Однако через десять дней, к его удивлению, Хади вернул ему вещь. Значит, он не вор! И не враль! Махмуд проверил диктофон и убедился, что память заполнена на все сто процентов…
Хади, как всегда, проводил время, выдвинув кровать с матрасом из комнаты во двор и разлегшись на свежем воздухе. Вечером он занимал себя тем, что разглядывал редкие сверкающие на темном небосводе звезды. Ближе к полуночи, в то самое время, когда Махмуд ворочался в тесном душном номере в «аль-Урубе» под гул вентилятора и тщетно пытался заснуть, тишину в аль-Батавин разорвали выстрелы.
Ничего необычного, да только громыхнули совсем близко. Хади разнервничался и соскочил с кровати, ведь шальная пуля могла задеть и его, лежащего у входа в комнату.
Два коренастых парня в розовых рубашках, руководившие группой захвата Информационно-аналитического отдела, допустили непоправимую ошибку. Полковник предупреждал, чтобы они не поднимали шума. Однако им с помощью одного из штатных астрологов удалось установить точное местонахождение опаснейшего преступника, на поимку которого они были отправлены. Они сжимали кольцо вокруг него, пока не засекли силуэт в одном из темных переулков. Поймать они его не сумели и, совсем позабыв о том, что ему нипочем их пули, погнались за ним, паля без разбору из всех автоматов и пистолетов. Одному из них удалось прорваться наперерез и ухватить преступника за край одежды. Между ними завязалась минутная схватка. Была надежда, что остальные подоспеют и нацепят на бандита наручники, но перевес был не на стороне офицера. Злодей так сдавил ему глотку, что, казалось, сейчас глаза вылезут из орбит. Когда же Безымян увидел, что преследователи близко, он с размаху впечатал противника головой в стену, тот закачался и рухнул на землю. Безымян поспешил спрятаться.
