Франкенштейн в Багдаде | страница 11



На следующий день, как только Илишу закончила завтракать и помыла за собой посуду, с оглушительным ревом над кварталом пронесся американский апачи. Через мгновение перед ней предстал сын. Или ей показалось?.. Нет, это он… Дани… Так она звала его в детстве… Сбылось предсказание святого Георгия… Она окликнула его… Иди сюда, мальчик мой!.. Сюда, Дани!.. Ну же!

Глава 2

Враль

1

Чтобы сделать свою историю еще более ошеломительной, Хади Барышник старался привнести в нее больше реалистичных деталей. Как только припоминал что-нибудь, сразу вставлял в свое повествование то, что с ним на днях стряслось. Он садился на диванчик в углу у окна в кофейне Азиза аль-Мысри, разглаживал непослушные усы и топорщащуюся бороду, потом чайной ложечкой стучал по подстаканнику и, отхлебнув пару глотков чая, снова приступал к рассказу. На этот раз он устроил представление в честь нескольких гостей, которых Азиз аль-Мысри заманил в свое заведение послушать его байки.

Среди посетителей оказалась немецкая журналистка – щуплая блондинка с очками в толстой оправе на остром носу и тонкими сжатыми губами. Ее сопровождали переводчик-иракец и оператор из Палестины, который положил переносную камеру прямо напротив Хади. С ними пришел также Махмуд ас-Савади – смуглый молодой человек, корреспондент, приехавший с юга Ирака и остановившийся в гостинице «аль-Уруба», принадлежащей Абу Анмару.

В тот день немка, продюсирующая документальный фильм о буднях иракских журналистов в Багдаде, всюду следовала за Махмудом на протяжении его рабочего дня. Оператор снимал, как Махмуд бродит по улицам в поисках материала, комментирует последние события и рассказывает о трудностях, с которыми ему приходится ежедневно сталкиваться. Немка вовсе не планировала тратить время на длинные и запутанные россказни какого-то старьевщика, от которого несло перегаром, с глазами навыкате, да еще в поношенной одежде с прожженными сигаретами дырками. К тому же лишний выход на улицы Багдада женщины с такой привлекательной внешностью, как у нее, был риском. Поэтому она решила не включать камеру и просто послушать. Каждый раз, отпив из стаканчика чай, она поворачивалась к переводчику, и у того занимало очень много времени объяснять, что говорил Барышник.

Эта весна выдалась мучительно душной, и она надеялась провести оставшийся день, глотнув немного свежего воздуха. К тому же ей надо еще успеть заглянуть в пресс-центр, организованный для журналистов в гостинице «Шератон», чтобы передать пленку, отснятую за сегодня с Махмудом.