Члены комитета чистосердечно обрадовались новости, заулыбались.
Мак продолжал:
— Я пообещал этому фермеру, что наши ребята ему бесплатно урожай соберут. В два счета управимся. Место удобное, посередине долины, воды много.
Один из комитетчиков, не утерпев, вскочил на ноги.
— Лондон, можно я сейчас всем ребятам расскажу?
— Конечно, валяй. А что это за ферма, док? Мы, может, там общее собрание завтра и проведем.
— Это ферма Андерсона, сразу за городом.
Вслед за первым членом комитета на улицу выскочили еще двое. Поначалу было тихо, потом поднялся говор, шумный и взволнованный, но никто не кричал. Шум рос и ширился, казалось, он заполнил все вокруг.
— А что сталось со старым Даном? — спросил Джим.
Лондон поднял голову.
— Его сначала хотели в больницу. Да что ему там без толку валяться. Врач у нас есть, проследит, как нота срастается. Здесь же, чуть дальше меня живет. А за стариком женщины приглядывают. Так что ему совсем неплохо. Отсюда его теперь и не выгонишь. Он сейчас вовсю командует, гоняет всех, и своих сиделок в том числе, почем зря.
Мак спросил:
— Ну, а от хозяев ничего не слышно?
— Как же, управляющий приезжал. Спрашивал, не собираемся ли вновь за работу браться. Мы ему — ни за что! Тогда, говорит, выметайтесь к утру. Говорит, целый поезд желающих работать утром приедет.
— Не приедет, — перебил его Мак. — Раньше послезавтра он работников не соберет. Времени не хватит. Ну, а мы успеем к достойной встрече подготовиться. Кстати, Лондон, какие-то парни — назвались тоже комитетом хотели нас с Джимом из долины убрать. Так что предупреди ребят, чтоб поодиночке не ходили. Пусть друзей за компанию берут.
— Займись этим, Сэм, скажи ребятам, — кивнул одному из комитетчиков Лондон, и тот вышел. Снова с улицы донеслись громкие голоса, словно волна прокатилась по галечному дну. На этот раз голоса звучали грозно и гневно.
Мак неторопливо скатал бурую самокрутку.
— Устал, — признался он. — А дел еще непочатый край. Ну, ничего, до завтра подождут.
— Ложись-ка спать, — посоветовал Лондон, — набегался за день-то.
— И верно. После рабочего дня особенно тяжело. Враги наши вооружены. Нам оружия держать нельзя. У них деньги. Они могут наших ребят подкупить. Для наших изголодавшихся бродяг и пять долларов богатство. Поэтому, Лондон, когда говоришь с ребятами, взвешивай каждое слово. Ведь тех, кто продается, и судить-то строго нельзя. Мы должны действовать умно, безжалостно и быстро, — говорил Мак невесело. — Не победим сейчас, придется все заново начинать. Как это ни прискорбно. Мы бы без труда победили, держись ребята сплоченно, заодно. В порошок бы всех хозяев стерли. И не надо нам ни оружия, ни денег. Голыми руками душили бы, зубами бы грызли. — Мак упрямо вскинул голову. Лондон сочувственно и смущенно улыбнулся, как будто кто из друзей очень уж разоткровенничался.
