— Даже если мы и не победим, то такую заваруху устроим, что хлопковые заправилы не посмеют расценки урезать. Все равно от нашей забастовки будет польза, даже если нам сейчас и не победить.
Дейкин согласно кивнул.
— Что ж, завтра с утра первым делом поговорю с ребятами. Вы правы, терпение у них вот-вот лопнет, в душе все так и кипит, да только выхода пока найти не может.
— Вот мы им выход и подскажем, — вставил Мак. А если получится, то и с другими переговорите. — Он поднялся. — А нам, пожалуй, пора. Приятно было с вами познакомиться, мистер Дейкин.
Сомкнутые губы чуть разошлись, показались ровные белые вставные зубы.
— Окажись я владельцем яблоневого сада в три тысячи акров, знаете, что бы я сделал? Подкараулил бы вас да и подстрелил бы из-за куста. И никаких забот! Но я бедняк, у меня всего ничего, грузовичок да палатка со скарбом.
— Спокойной ночи, мистер Дейкин. До встречи, — попрощался Мак и вместе с Джимом вышел. До них донеслись слова Лондона.
— Ребята они — что надо. Может, и красные, но хорошей души. — Вот и сам он показался на пороге, закрыл за собой дверь. Почти тотчас же открылась другая дверь, чуть подальше, мелькнула полоска света — к мужчинам подошла миссис Дейкин с детьми,
— Спокойной вам ночи, — попрощалась она, — я смотрела в окно, поджидала, когда вы выйдете.
Старый «Форд», скрежеща и покряхтывая, повез Лондона, Мака и Джима домой. У барака он остановился, Мак и Джим попрощались с Лондоном и пошли к себе.
В темной клетушке Джим улегся прямо на пол, накрывшись ковровым лоскутом, обмотав шею шерстяным шарфом. Мак сел, прислонившись к стене, закурил. Помолчал, затушил окурок — мигнули последние искорки в темноте.
— Спишь, Джим?
— Нет, конечно.
— А здорово все получилось. Когда ты про хлопок ввернул, вот тут все и встало на свои места. Здорово!
— Я хочу быть полезным! — едва не выкрикнул Джим. — Мак, у меня душа прямо поет! Даже спать не хочется. Вот прямо бы сейчас взяться за дело!
— Давай-ка лучше спать, — предложил Мак. — А «дел» по ночам у нас будет хоть отбавляй.
Назавтра выдалось ветреное утро, ветки яблонь раскачивались, на землю с глухим стуком падали яблоки. Ветер дышал холодом, а меж порывами, словно затаив дыхание, прислушивался к загадочной осенней тишине. Сборщики, наглухо застегнув куртки, суетились без меры — подгонял холод. Грузовики вздымали в междурядьях облака пыли. Она долго не оседала, завихряясь на ветру.
Учетчик на погрузке, одетый в дубленку, притопывал, спрятав руки с карандашом и блокнотом в боковые карманы.
