— Здесь одна ветка уходит в сторону и пересекается с той, которая нам нужна, — к долине Торгас. Городком не пойдем. Полями напрямик и — к перекрестку путей.
Мак, а следом и Джим перебрались через ограду из колючей проволоки, пересекли поле со жнивьем, вышли на грунтовую дорогу. Оставили в стороне городок и через полмили вышли к железнодорожному разъезду.
Мак сел на железнодорожную платформу, кивнул Джиму — присаживайся!
— Здесь место хорошее. Поезда часто ходят. Может, и ждать долго не придется.
Он скатал бурую самокрутку.
— Тебе теперь тоже без курева не обойтись. Очень общению помогает. Со сколькими людьми переговорить придется. Предложишь человеку закурить или сам попросишь, он сразу сердцем потеплеет. А предложит тебе кто сигаретку, а ты откажешься — словно в душу плюнешь. Так что давай-ка закуривай.
— Попробую, пожалуй, — решил Джим. — Я ведь только в детстве баловался. Отвык, небось затошнит.
— Держи, я тебе уже скрутил.
Джим взял самокрутку, затянулся.
— А ничего вроде. Я уж и вкус позабыл.
— Если и не понравится, все одно — для дела польза. На таких мелочах у наших ребят вся работа держится… Никак, поезд идет. — Мак встал. — И, похоже, товарный.
Поезд медленно полз по пути.
— Надо ж! — воскликнул Мак. — Восемьдесят седьмой! Наш! А мне в городе говорили, что он на юг идет. Видно, кое-какие вагоны отцепил и на восток.
— Давай отыщем вагон, в котором ехали. Мне в нем понравилось.
Состав поравнялся с ними. Мак и Джим вскочили в вагон, и Мак сразу же улегся на прежнее место.
— Могли б спать и никуда не вылезать!
Джим снова устроился подле двери. Поезд натужно полз меж круглыми холмами, попались даже два коротких туннеля. Во рту у Джима еще оставался привкус табака, приятный привкус. Он порылся в кармане куртки.
— Слышь, Мак!
— Что?
— Я вчера две шоколадки купил.
Мак взял одну, развернул.
— Ну, ты, видать, в любой революции пригодишься.
Через час Джима снова стало клонить ко сну. Он неохотно закрыл дверь, забрался на бумажное ложе, и его тотчас же поглотила черная ревущая бездна. Потом его понесло в каком-то потоке, среди щепок, обломков. И самого тащило куда-то вниз, вниз, где кончался сон.
Он проснулся — Мак тряс его за плечо.
— Ты б, наверное, неделю дрыхнул, дай тебе только волю! Больше двенадцати часов сегодня проспал.
Джим потер глаза.
— Опять голова гудит!
— Ну-ка побыстрее просыпайся! Уже к Торгасу подъезжаем!
— Ну и ну! Который час?
— Около полуночи, должно быть. Ну, вот и приехали. Готов?
