Что ему надо? Неужто отношения выяснять собрался? Но Вадик нервно поежился и продолжил:
— Она злая последние два месяца. Причем с каждым разом все злее. Я ее больше месяца не видел, мне увольнительные не давали, так последний раз, вчера, то есть, она реально психовала. Из-за того, что ты ее послал.
— Дальше что? На хрена мне эта информация?
— Да как сказать. Есть в этом что-то забавное. Я ее трахаю, а она о тебе рассуждает. Злится.
— Тебя это смущает?
— Ничуть. Мне главное процесс.
Еще один «взрослый».
— Тогда, раз ты сообщил мне о ее настроении, думаю разойдемся.
— Я так главное и не сказал. У тебя ведь днюха завтра?
— И что?
— Она об этом знает. И как-то странно говорила о подарке, который тебе приготовила.
— Каком еще подарке?
— В том-то и дело, что я не знаю. Но она знает и о девушке, твоей новой. Кате, кажется?
— Откуда?!
— Не знаю. Но Алла, что-то говорила, что раз ты такой чистюля, то она собирается тебе немного грязи в жизнь подкинуть.
— Что она задумала?
— Говорю же, не знаю. Она и об этом, думаю, пожалела, что сказала. Но она ни о чем другом говорить не может. Все время злая. Здорово ты ее задел.
— А про Катю, что говорила?!
— Ну, что-то вроде «чистюля», здесь она материться начала. И самое главное, что мне не понравилось, — она спросила про сестру мою — Марину. Та тоже в педагогическом учится. Спрашивала, когда занятия заканчиваются и есть ли еще остановки из Вологды, к городку нашему?
— И что?
— Я сказал, что нет. Слушай, она реально ненормальная. Не Марина. Алла. Ты бы…
Дальше я не слушал. Последняя пара заканчивалась в четвертом часу. Катя приезжала домой на рейсовом беспилотнике полпятого. Сейчас было шестнадцать двадцать. Я не знал, что задумала Алла, может и ничего, просто треп, но звучало мерзко.
Сначала я бросился в сторону забора за спортзалом, через который, мы обычно валили в самоволку, сразу же вернулся, сообразив, что лучше позвонить. Сказал бы Кате, чтобы сидела на остановке и не ходила никуда. Тем более по дороге через лес.
— Телефон!
— Да нет у меня!
— Какого сразу мне про Алку не сказал?!! — оторвался я на нем и бросился в казарму.
— Я тебя искать должен был?! Я тебе не должен вообще ничего! — прокричал он мне вдогонку.
Как назло, в казарме ни у кого не было «листка». Их и так мало, а у салаг все забрали дембеля. А тех, после обеда, почти всех отправили отрабатывать прикрытие БРЭМов под огнем противника.
Я никогда так прежде не бегал. Перелез через забор, испачкался в свежей, а теперь еще и смешанной с дождевой водой, краске. До города — полчаса ходьбы пешком. Уже и бегом не успею. Остановка недалеко. От нее идут дороги и в город, и в часть. Я не знал, чего боялся, но рисковать не собирался. Такую информацию мимо ушей не пропускают.
