Много-много позже на планете возникли заповедники, куда понавезли живых редкостей с других, весьма отдаленных планет. Но конечно, та, другая и далекая жизнь не могла бы процветать в новых условиях, вне заповедников: была она странной и прихотливой.
Никто не собирался копировать ее, это была ступенька, с которой надо было шагнуть на следующую, потом еще на одну. Трудно еще было представить себе в полный рост это новое, что возникало сейчас, сегодня. А о далеком грядущем можно было лишь мечтать.
Около полуночи Кринглей поставил непроницаемый экран, шатер, сквозь который просвечивала звездная пыль. Агнис развел костер и приготовил ужин. Из тьмы, трепеща слюдяными крыльями, вырвалась на свет костра гигантская стрекоза меганевра, уселась на внешней оболочке шатра, и в глазах ее долго-долго полыхало отраженное пламя.
Сокол Кринглея
Немного времени прошло, и Кринглей пожаловал в гости к Агнису продолжить разговор, начатый в заповеднике, - о замечательных созданиях, единственной опорой которых будет воздух во всех его состояниях: и влажный воздух после гроз, и клубы белые туманов, и в ясную даль простирающиеся воздушные пустыни, где царствует луч света. Нет ласточки без сокола, и о других птицах пора было поговорить. Касаясь пальцами .наэлектризованного полотна, вели они долгую беседу, и линии чертежей соединялись друг с другом, перечеркивали одна другую, исчезали, уступая место новым линиям светящейся, мерцающей паутине.
- Крыло будет таким... - говорил Кринглей и возникал рисунок.
- А плечевая кость? - возражал Агнис. - Ты забыл удлинить плечевую кость, и, кроме того, она должна быть массивней, иначе сломается при полете.
- Никогда! - восклицал Кринглей.
- А возросшая скорость? Подъемная сила стремится согнуть и перекрутить плечевую кость... И вот как это происходит при быстрых поворотах.
- Не говори мне о соколе, подумай лучше о ласточке,
Пролетел день. Как просто выло раньше, думая Агнис, взять хотя бы кузнечика, ничего и рассчитывать не надо было, кроме дальности и высоты прыжка, другие размеры - другие законы. И в самом деле, каждая нога кузнечика состоит из сегментов, соединенных подвижными сочленениями, а короткий сегмент, вертлуг, жестко связан с бедром. Каждое сочленение - не шарнир, а всего лишь гибкая полоска, и потому возможны любые движения {шесть степеней свободы!).
Кринглей, автор многих рыбьих хитростей, вздохнул: тихоходные водоплавающие твари не доставляли столько забот ни ему, ни его коллегам. Хитроумный замок колюшки или сомика, удерживающий колючки растопыренными при виде хищной рыбы, - ничто в сравнении с аэродинамическими фокусами.
