Найтингейл присела на корточки и развязала повязку на лице ведьмы. Она неожиданно обнаружила, что её лицо выглядело весьма молодым, она казалась не старше самой Найтингейл. Тем не менее, шрамы вместо глаз разрушали ее красоту — они выглядели так, как будто их многократно прижигали раскаленным железом, а ее кожа была красной и сморщенной, даже контуры глаз были безвозвратно утеряны.
Это, несомненно, сделали люди. Найтингейл мягко коснулась морщинистых шрамов; как она получила эти раны, прежде чем стать ведьмой или же после начала служения церкви, никто и никогда не узнает. Однако это уже и не важно, потому что отныне она больше не могла причинять вреда ведьмам и сама больше не мучилась бы.
После обыска тела Сейнт, Найтингейл нашла письмо, печать и эмблему в кармане её накидки. Эмблемой был круг, разделенный крестом с кулаком в центре.
Она не имела при себе ничего другого — никаких золотых роялов или украшений.
«Возможно, они никогда и ничем не наслаждалась в жизни», — подумала Найтингейл.
— Эй, посмотри-ка, кого я поймала, — с воздуха прозвучал голос Молнии. Найтингейл подняла голову и увидела маленькую девочку с борющимся мужчиной, которого она бросила на землю.
Мужчина застонал от боли и покатился, пытаясь встать, но он был связан, поэтому все, что он мог сделать, это беспомощно извиваться всем телом.
Судя по внешнему виду, казалось, что он, вероятно, был Священником, который сидел в другой карете.
— Где Мэгги?
— Она с Пепел преследует убегающую Армию Судей, — Молния подошла к Сейнт. — Это ведьма, обученная церковью?
— Угу, — тихо сказала Найтингейл. — Она больше не будет охотиться за нами.
— А по ней и не скажешь, что она видела нас врагами, которых нужно убить… — девочка вздохнула.
— Если бы не церковь, ничего этого не случилось бы, — Найтингейл повернулась, чтобы взглянуть на пленника. Когда он увидел ведьму, лежащую в луже крови, его глаза сразу же округлились, и он попытался что-то сказать, но не мог из-за тряпочного кляпа во рту.
Найтингейл достала ткань.
— У тебя есть, что сказать в свое оправдание?
— Аа… ты, ты убила Очищенную Ведьму Епископа Тайфуна, безрассудная ты дьяволица! Ты рано или поздно будешь повешена церковью у городских ворот и пойдешь на корм воронам!
— Даже если бы мы не убили ее, быть прислужницей церкви не лучшая участь, — сказала Найтингейл. — И тебе лучше бы сначала позаботиться о себе.
— Даже если я умру, меня ждет спасение Бога, а вы все провалитесь в Ад, где вас ждут вечные пытки! — закричал он.
