— Да, по поводу смерти гражданки Мухиной.
— Все-таки умерла, — как-то неопределенно заметил мужчина.
— То есть как это все-таки? — не понял Виталий Борисович и оторвался от листа — поднял глаза и более внимательно посмотрел на мужчину.
— Не совсем удачно выразился, со мной подобное случается.
— Вы ее хорошо знали?
— Последние десять лет, я бы сказал, недостаточно хорошо, — ответил мужчина, характер стал вредным, а сама Клавдия Степановна излишне подозрительной и ворчливой. Мы же соседи. Она и я, как вы могли заметить, проживаем,… то есть, прежде проживали… то есть, покойная проживала на одной со мной лестничной клетке. Квартиры у нас напротив. У меня номер шестьдесят пять, а у Клавдии Степановны шестьдесят шесть.
— Я знаю, — продолжая изучать мужчину, ответил Виталий Борисович.
— Первый раз она мне предложила поменяться лет десять назад…
— Это как?
— Квартирами поменяться. Говорит мне, Алеша… Алексей Митрофанович, — представился мужчина, а фамилия Горелик. Через «о». Го-ре-лик, — произнес он по слогам.
— Горелик, — повторил Виталий Борисович и записал в протокол.
— Давайте, говорит, меняться, я с вас ничего не возьму, вы только вещи мои перенесите и все.
Алексей Митрофанович хихикнул.
— Ничего себе все! Да у нее один шкаф весит триста килограмм! Вы не видели у нее шкаф? Монстр! Чудовище! А потом к чему мне меняться? У нее трехкомнатная, и у меня трехкомнатная. У меня балкон, и у нее балкон — смысл в чем? То, что у нее окна на восток? Так на восток, а не на юг! Вот кабы на юг… говорю, вы с кем-то другим переговорите. Да и кто захочет лезть на шестой этаж? Про этаж, я, конечно, говорить не стал. Само собой подразумевается. Если вы желаете совершить обмен, что первым делом спрашивают? Верно! Этаж спрашивают.
— Место работы, — спросил Виталий Борисович.
— На пенсии. Вы о Клавдии Степановне спрашиваете?
— Я вас спрашиваю.
Алексей Митрофанович вновь хихикнул.
— Простите, в фарватер не попал.
— Какой еще фарватер?
— В фарватер вашей мысли… спрашиваете, кто я?
— Да, место вашей работы.
— Этот… как его,… — Алексей Митрофанович пустил морщинку, — забыл, черт побери… математик! Так и запишите — математик.
— Ученый что ли? — уточнил Виталий Борисович.
— А уж это не мне решать. Если решат, что ученый, тогда получается, ученый. А если решат, что математик, тогда — математик. Пишите на всякий случай математик, а уж потом разберутся.
— В институте или еще где?
— А как же! И в институте работал, и на кафедре преподавал, что было, то было.
