За оставшийся до прихода Петра час она приняла душ, выпила кофе, прочитала длинное веселое письмо от Чистякова, написанное за те полчаса, которые он накануне отвел на общение с женой по скайпу, а также ознакомилась с предварительной «сметочкой», присланной с телефона деда-профундо. Цифры в смете радовали глаз и душу. Дед просил внести дополнения и уточнения, ежели таковые будут, и отправить ему, не затягивая, чтобы уже сегодня вечером обе стороны смогли принять обоснованное решение: берутся ли мастера за работу и готова ли хозяйка довериться их умениям и порядочности. Настя быстро внесла кое-какие дополнения (отчего же не дополнить, если финансы позволяют? При таких суммах, какие указаны в смете, остается еще возможность некоторого маневра в виде дополнительных выключателей и розеток, и полотенцесушитель в ванную можно поставить не на две секции, а подороже, на четыре, ну и еще кое-что по мелочи), честно обозначила верхнюю границу своих трат, за которую выйти никак не получится, и договорилась о времени встречи на новой квартире. Спокойного вечера за привычной любимой работой опять не случится, уже третий день подряд. Но дело есть дело, ремонтом нужно заниматься, сам он не сделается.
Петр опоздал на десять минут, но злость-то ушла… Настя даже не стала демонстративно смотреть на часы. С учетом всех обстоятельств впору и удивиться, что всего какие-то десять минут, могло быть намного больше, парень две ночи спал урывками, да и нервничал сильно. В уголке рта у Петра прилипла крошка, на верхней губе – тонкая полоска красного соуса, скорее всего, кетчупа, видимо, ел на ходу, пока бежал от метро к маршрутке.
Она приветливо улыбнулась.
– Понимаю, что домашнее задание вы не делали, у вас не было на это времени, вы его потратили на борьбу за правду, – сказала она почти ласково. – Поэтому я предлагаю вам для начала запить свой завтрак, который вы только что закончили жевать, и немного поговорить. А потом продолжим работать. Я обещала вам разговор о правде, мы его начали, но не закончили, так вот, теперь, мне кажется, самое время для него.
На лице Петра проступило облегчение.
– Что, и ругать за вчерашнее не будете? – с надеждой спросил он.
– Не буду. Ругать имеет смысл того, кто точно знает, что поступает плохо или неправильно, но все равно поступает. Если человек искренне не понимает, почему это неправильно или плохо, то его бессмысленно ругать, ему нужно объяснять. Вот этим я и собираюсь заняться. Не возражаете?
