Вот только у темноволосой феечки были другие планы.
— Надо поговорить! — серьезно сказала она, указывая на главный вход.
Это что ж, она предлагает выйти из Академии? Или намекает на разговор без свидетелей?… Но густой мужской бас внезапно ее перебил.
— Что здесь происходит? — наместник величаво выплыл из-за спин студентов, медленно подошел к центру площадки, на которой стояли парни и Ларри, и грозно посмотрел на уставших парней.
— И не спится ему у своей Миранды. Покушал бы и телек посмотрел, или что там у них? Плазму… Вот чего по Академии шляться? — проворчала в сердцах я.
Ну, не удержалась, каюсь. Ларри бросила на меня странный взгляд, но тут же широко улыбнулась наместнику.
— Нет, не быть ему Макаренко, — вздохнула я, лениво вымывая тарелку, — После такой глупости и на отработки — нормально, а?
Ларри промолчала. Она — единственная, кто не ворчал и не возмущался, когда мы шли на кухню. Даже подозрительно. Вот парни расстарались во всю: жаловались на руководство, на ветреных девчонок (то есть на меня), на доносчиков и тп. И ни стыда в голосе, ни сочувствия к моему положению.
И Ларри! То же мне подруга: наместник говорит, что парней нужно наказать за драку — она улыбается, наместник поворачивается ко мне и говорит, что зачинщиков нужно также оштрафовывать, дабы не сеяли смуту — она снова улыбается. Да что за странность?…
И вот мы вчетвером трем тарелки. Вернее, трем мы вдвоем с Ларри, а парни только по сторонам оглядываются, да вид неспешной деятельности изображают.
— Вы вообще помогать собираетесь? — не выдерживаю я, — Джун! Это все из-за тебя!
— Отвали, — парень смотрит на стеллажи и вяло полощет кастрюлю.
— Хам! — припечатываю я и поворачиваюсь к племяннику, — Ну что, помахали кулаками?
— Лик, — блондин покраснел, — Прости, что так вышло…
— Понятно, — вздыхаю и с усилием тру прилипший жир.
Глупая ситуация, нарочно не придумаешь. Устроить драку по такому ничтожному поводу! Опозорить меня вконец…А Винсент… Он даже не появился. Наместник нас наказал, а директор даже не вклинился! Не заступился за меня. Небось, за поцелуй дуется. Вот нормально, а? Насильно тащит меня замуж, а обижается на то, что я с другим целуюсь. А я, вообще-то, не целуюсь!
Искоса посмотрела на Джуна. Какой-то он задумчивый, видно, что мыслями далеко отсюда. И, главное, никакого удовольствия от поцелуя не получила, а по факту, за него и мою тарелки…Ууу, мужчины!
И средство для мытья посуды вон какое въедливое, аж руки покраснели. У поваров сейчас что-то вроде совещания, и они вышли наружу. Даже попросить резиновые перчатки или отложить мытье на потом, спросив другое наказание — не у кого.
