Дзержинский рассказывал:
«Я с тремя товарищами поехал в отряд, чтобы узнать правду и арестовать Блюмкина. В комнате штаба было около десяти — двенадцати матросов. Попов в комнату явился только после того, как мы были обезоружены, стал бросать обвинения, что наши декреты пишутся по приказу „его сиятельства графа Мирбаха“».
Дзержинский требовал выдать Блюмкина, угрожал:
— За голову Мирбаха ответит своей головой весь ваш ЦК.
Но левые эсеры отказались выдать Блюмкина и Андреева. Член ЦК партии левых эсеров Владимир Александрович Карелин, недавний нарком имуществ (ушел в отставку в знак протеста против Брестского мира), предложил разоружить охрану Дзержинского. Она не стала сопротивляться.
Александрович объявил председателю ВЧК:
— По постановлению ЦК партии левых эсеров объявляю вас арестованным.
Оставшись без председателя, подчиненные Дзержинского не знали, что делать. В критической ситуации чекисты растерялись. Вечером Александрович приехал на Лубянку и распорядился арестовать Мартына Ивановича Лациса (Яна Судрабса), члена коллегии ВЧК. Матросы хотели расстрелять Лациса. Александрович его спас. Распорядился:
— Убивать не надо, отправьте подальше.
Левые эсеры захватили телеграф и телефонную станцию, напечатали свои листовки. Военные, присоединившиеся к левым эсерам, предлагали взять Кремль штурмом, пока у восставших перевес в силах. Но руководители эсеров действовали нерешительно — боялись, что междоусобная схватка с большевиками пойдет на пользу буржуазии. Левые эсеры исходили из того, что без поддержки мировой революции подлинный социализм в России не построить. Рассчитывали на поддержку революционного движения в Германии. А Брестский мир задержал германскую революцию на полгода. Мария Спиридонова писала Ленину:
«Мы не свергали большевиков, мы хотели одного — террористический акт мирового значения, протест на весь мир против удушения нашей Революции. Не мятеж, а полустихийная самозащита, вооруженное сопротивление при аресте. И только».
Пассивная позиция эсеров позволила большевикам взять инициативу в свои руки. Ликвидацию мятежа взял на себя нарком по военным и морским делам Троцкий. Он вызвал из-под Москвы два латышских полка, верных большевикам, подтянул броневики и утром 7 июля приказал обстрелять штаб Попова из артиллерийских орудий. Через несколько часов левые социалисты-революционеры сложили оружие. К вечеру мятеж был подавлен. Дзержинского и остальных арестованных освободили.
