Я не могла поверить, что есть такие люди на свете? Насколько нужно быть меркантильной, чтоб так стараться нажиться на болезни собственного сына? А что отец? Именно этот вопрос я и задала Артёму, стараясь говорить как можно спокойнее.
— Своего родного отца я никогда не знал. А муж моей матери (третий, кстати) даже пальцем бы не пошевелил без её ведома, — таймер духовки громко отсчитывал секунды и разрывал тишину, повисшую на кухне. Испытывать жалость ни в коем случае нельзя, ведь Макарову это совсем не нравится. Подозреваю, что он тайно ненавидит всех людей, которые хоть раз в жизни сказали слово «жаль».
— Тогда как ты оказался в отдельной квартире?
— Это всё дядя. Приехал однажды, собрал вещи и увёз на нашу с братом квартиру. Мы тут жили иногда, точнее, гулянки устраивали со своими многочисленными друзьями. Потом нашел домработницу. А после тебя. Повезло, не правда ли? — ехидно спросил. Я не поняла, что конкретно парень имел в виду. То ли тот факт, что знакомство с таким человеком, как я, ни к чему хорошему не приведёт. То ли действительно рад, что наши судьбы, хоть и ненадолго, но пересеклись, даже сплелись. Да так тесно, что дышать невозможно спокойно.
— Я тебе не нравлюсь, — медленно начала и скривилась от своих слов. — Нет, не так. Ты меня фактически ненавидишь. Я тебя оскорбляю, делаю всё наоборот. Не думаешь, что лучше найти стоящего человека для этой роли?
— Нет, — сказал, как отрезал. — Теперь ты знаешь слишком много из моей жизни. Кстати, к восьми вечера приедет нотариус, ты подпишешь некоторые бумаги.
— Зачем? Что нужно подписать? — испуганно осмотрела парня. Никаких признаков бешенства не нашлось. Тогда о чём он сейчас?
Он пожал плечами и спокойно произнёс:
— Договор о неразглашении. Всё, что узнаёшь от меня, ты не имеешь права говорить кому-то ещё. Даже подружкам рассказывать.
Открытый от удивления рот не мог намекнуть Макарову, что это слишком. Я не дятел и не сплетница, чтоб на каждом углу обсуждать его жизнь. Еще чего, он теперь не рок-звезда, чтоб косточки перемывать с подружками о нём!
— Я похожа на общительного и открытого человека, у которого каждый второй — друг? — зло прошипела и отползла чуть в сторону, наивно надеясь, что слепой парень не узнает о содеянном. Получилось как раз наоборот. — Ты вообще за кого меня принимаешь? Если не доверяешь, то лучше уволь сразу.
— Не горячись, — он чуть пододвинулся в мою сторону. — А вдруг ты подружкам всё рассказываешь? И, после того, как мы переспим, ты расскажешь им все «подробности». Одна из них потом продаст информацию и получит неплохой доход. Мне такой исход не нужен.
