Вдруг стали ясны все эти его переполненные ядом слова, глупые шуточки, бросающийся в глаза внешний вид, ухмылки и усмешки, его манера поведения. Это было так похоже на какую-нибудь известную личность, имеющую среди множества недостатков и так называемую «звёздную болезнь».
— Я не смог, струсил в последний момент. Ты же тогда сказала, что тебе эта группа нравилась. А сейчас, когда из всего состава остался только я, совершенно слепой и безнадёжно растерявший все свои таланты, «Ледяное сердце» умерло. Оно разбилось вместе с моим братом и двумя лучшими друзьями. Его больше нет.
— Но ты же остался! — упрямо вскрикнула и мысленно пыталась переварить всё то, что сейчас было сказано.
— Без брата я и ломаного гроша не стою.
— Да брось! Ты же звезда, у тебя есть талант, этого не отнять, — упорствовала и не желала сдаваться.
— Ничего нет у меня, кроме денег и жалких остатков жизни, — отчаянно пролепетал.
— Нет, ты — звезда, просто ты ещё не можешь отойти от пережитого шока. Это пройдёт, вдохновение вернётся, ты снова начнёшь писать песни.
— Ох, какая же ты упрямая! — взвыл парень и схватился руками за голову, растирая ладонями лицо. — Если ты ещё не поняла, то я и сам не хочу больше славы. Мне это осточертело.
— Но тебя же тянет на сцену! — торжествующе воскликнула и слегка задела Артёма за плечо, тот в ответ слегка поморщился. — Ты и сейчас сидишь не где-то, а именно на сцене!
Он скривился, будто съел лимон, приподнимая левый уголок рта.
— Потому что ты меня сюда затащила и заставила петь, — тяжело вздохнул и слегка улыбнулся, наивно полагая, что я отстану.
— Тогда почему ты согласился играть в группе?
— Во-первых, меня вежливо попросили. Света сразу меня узнала, судя по всему. Во-вторых, я тут буду только играть, а не петь. Честно, мне не хватает выступлений, и это было решающим аргументом.
— То есть на сцену тебя всё же тянет? — невинно поинтересовалась и улыбнулась, будто только что выиграла в лотерею по меньшей мере миллион долларов.
Парень около минуты улыбался совсем по-детски, так же невинно и просто, слегка покачивая головой и то обнажая свои белоснежные зубы, то скрывая их. В зале царица абсолютная тишина, но тем не менее мне было легко.
— Ты не исправима, Алиса, — всё же нашёлся в ответ парень и истерично засмеялся. — И мне почему-то это нравится.
— Ого, да ты мазохист, оказывается!
— С тобой кем только не придётся стать, — как бы невзначай заметил, что я всё же добилась того ответа, который хотела услышать.
