Я открыла рот в недоумении. Историк ни разу никого не называл на «ты», как равного. Общение с ним не выходило из рамок студент-преподаватель. Ну и вопрос сам по себе казался немного странным, что определённо только смущало.
— Он насмехался надо мной, — тихо призналась и потупила взгляд. Мужчина, ещё раз пригладив волосы, обратился сначала к Славе, а потом сел на соседний стул.
— Вячеслав, раздайте, пожалуйста, всем тесты и приступайте к их выполнению. А ты, Алиса, ничего не понимаешь. У каждого из нас есть то, что мы скрываем от остальных или пытаемся скрывать, и каждый делает это так, как может. Вот ты, например, о чём не говоришь матери или отцу?
— Им обоим, — честно призналась, значительно понизив голос, хотя рассказывать особого желания не наблюдалось. — От матери скрываю, что хорошо лажу с отцом и собираюсь уйти из дома через год. Отцу не рассказываю про плохие отношения с матерью и увлечение музыкой. Про побег он тоже ничего не знает.
— И ты считаешь это разумным? Уходить? — он посмотрел на меня строго, будто отчитывал маленького ребёнка, который по своей глупости решил погулять там, где это делать не следовало.
— Вполне. По крайней мере, вне дома мне будет намного спокойнее.
— Хорошо, — Людвиг Аристархович закивал головой. В такие моменты он казался мне уже выжившим из ума стариком, но только с виду и в особые секунды, когда он уходил в так называемый транс. Он просто размышлял, отключившись от этого мира. Прошло всего пара секунд, а старичок уже воспрянул духом и с улыбкой заговорил:
— Пожалуй, если ты сделаешь быстро весь тест, я тебя отпущу. И разговор мы отложим на следующий раз, который наступит не так уж скоро. Через две недели, я сейчас ухожу в отпуск, а историю будет вести Михаил Сергеевич, с ним ты вряд ли найдёшь общий язык или попытаешься сделать это. Я вот о чём хочу попросить тебя, Алиса, — мужчина наклонился ко мне и понизил голос до едва различимого шёпота, — постарайся не бедокурить эти две недели и запомни: то, что было плохим, может вдруг обернуться хорошим, а хорошее в любой момент может стать отрицательным. Душой ты на стороне добра, а вот делами, увы, на противоположной. Тебе следует выбрать. И выбор будет зависеть от того, кто ограничен в своей физической свободе, но не духовной. Пройдёт немного времени, и ты поймёшь. А теперь делай тест и иди. На сегодня ты свободна.
Мне бы ужасно хотелось расспросить Людвига, узнать ответы на кучу появившихся вопросов, но он явно не стал бы их озвучивать. Мужчина был также известен на весь ВУЗ своим упрямством и «партизанством», если уж не захотел что-либо говорить, то не станет.
