Замедлив шаг, я с большим интересом рассматривала портреты мужчин и женщин в старинных одеждах, большинство мужчин были в военной форме разных эпох. Портрет тетушки Глории тут тоже был, на нем она была изображена с высокой прической из темных волос в застегнутом наглухо платье, но значительно моложе. А вот выражение лица, от которого так и веяло высокомерием, не изменилось. Я невольно задержалась у последнего портрета, где был изображен в полный рост в каких-то доспехах высокий мужчина с темными слегка вьющимися волосами до плеч. Он был похож на своих предков. Такие же резко очерченные скулы, карие, почти черные глаза, но вот его взгляд отличался: он не отпускал, притягивал. И судя по затаившейся в глазах усмешке и чуть приподнятым уголкам губ, мужчина как будто знал об этом. Подозреваю, что, как в этом мире, так и в моем, его лицо вряд ли соответствовало общепринятым стандартам красоты. Впрочем, в наше время его внешность охарактеризовали бы как брутальную.
Будто завороженная, я продолжала вглядываться в портрет. Наконец, очнувшись, поспешила за дворецким, успев заметить, как он внимательно следил за мной.
Библиотека была достаточно большая, на полках было множество книг, как в новых переплетах, так и в старинных. Были также полки со свитками, помещенными в специальные подписанные футляры для хранения. За одним из столов, на котором лежали несколько раскрытых книг, сидел профессор и что-то записывал в большую тетрадь. Писал он не гусиным пером, как я предполагала, а перьевой ручкой, периодически макая ее в чернильницу.
Просмотрев несколько корешков книг и пробежав глазами по раскрытой странице, вздохнула с облегчением — я могла читать, я понимала прочитанный текст!
Присев на кресло, стоящее по другую сторону стола, я спросила профессора, что особенно заинтересовало его в родословной графа. Он отвечал мне сначала неохотно, а потом увлекся, и его уже было не остановить. Я внимательно слушала его, не перебивая. Потом, будто вспомнив, кто перед ним, он внезапно замолчал и посмотрел на меня. Я попросила его уточнить некоторые моменты рассказа. Поняв, что мне действительно интересно, он охотно это сделал, подробно отвечая на мои вопросы.
Королевство, в которое меня занесло, называлось Картар, вот уже тридцать лет правил им король Эдвар. Наиболее удачными годами правления считаются последние десять лет, когда полководцем армии был назначен мой муж. За этот период возвращены некоторые территории, потерянные ранее в результате войн, укреплены границы, и вот сейчас успешно ведутся боевые действия на севере королевства. Креминг показал записи о последних поколениях рода Монсервилей. Помимо текста, в записях было нарисовано дерево с ветвями. Каждая ветвь имела имя, были также приложены небольшие портреты членов семьи.
