— Ты должно быть Мила. Твой брат очень лестно отзывался о твоих талантах, юная леди.
Я вскочила на ноги и схватила его протянутую руку, приказывая себе не захлебнуться от восторга рядом с невероятно талантливым и опытным фигуристом.
— Надеюсь, что смогу оправдать всю эту бешеную рекламу.
— Я уверен, что так и будет. Ты готова прокатиться для меня?
Я кивнула.
— Что бы Вам хотелось посмотреть?
Его улыбка стала более игривой, когда он коснулся своих губ одним пальцем, когда задумался на мгновение.
— Почему бы тебе не показать мне то, что умеешь? Самое лучшее, твое любимое — просто произведи не меня впечатление, дорогая.
Я сделал глубокий вдох и кивнула.
— Да. Конечно.
Мне потребовалось всего пара секунд, чтобы зашнуровать свои коньки, снять защитные резинки и выйти на лед. Как только лезвия моих коньков коснулись скользкого льда, я могла почувствовать, как паника зарождается внутри меня. Это был первый раз, когда я попыталась вернуться и исполнить тройной аксель[7] для единственного и неповторимого Саймона Абрамсона.
«Да пропади все пропадом!».
Я начала медленно разогреваться, бросив взгляд на улыбающегося человека на трибунах, когда меня затопило предвкушение. Я чувствовала, что вот-вот взорвусь, но мне была необходима эта энергия, чтобы выполнить элемент. Глубоко вдохнув, я начала медленно считать про себя.
ОДИН…
ДВА…
ТРИ…
Я была в воздухе, я вращалась и ощущала себя свободнее, чем за весь прошедший год. Я начала опускать ногу, чтобы она коснулась льда, и…
«Вот дерьмо».
Моя задница врезалась прямо в холодную жесткую поверхность льда, а моя спина, руки и ноги разлетелись так, будто я была тряпичной куклой.
* * *
— Я уверен, что ты ничего не испортила, — мы с Брейденом заняли наше любимое место за дальним диванчиком в кофейне Victory Coffee.
— Я рухнула прямо на свой зад после первого же прыжка. Если Саймон примет меня, это наверняка будет настоящим чудом, — отдаленный привкус лесного ореха в моем кофе начал мне понемногу поднимать настроение.
— Вот, черт, — прошептал Брейден, глядя прямо на парня, который только что вошел через дверь. Он был высоким и покрыт татуировками, и я откуда-то знала его, но не могла вспомнить.
— Брей? Кто это? — мой брат открыл рот, чтобы ответить, но объект моего беспокойства направился прямо к нам с кривой улыбкой, растянувшейся у него на губах.
— Привет, новичок. Приятно видеть тебя здесь.
А потом меня осенило — это Гевин Хейс — лучший игрок и самый большой мудак команды The Otters.
