Для Кейна поведение Тони Монтана было еще одним вызовом от человека, который изображал из себя крутого парня, будучи абсолютно неуверенным в себе. И раз я, человечий глава стаи, стал нестабилен, пес просто взял руководство на себя. Любая команда, где два лидера дают совершенно противоположные указания, обречена на распад, это и случилось с моей стаей. У них был Кейн и был я – и из нас двоих только Кейн точно знал, кто он такой. И когла я вышел на прогулку, вся стая бросилась врассыпную. Я был молод и смущен, и сначала даже не осознал, что пошло не так. Но, как только я начал терять контроль над собаками, гангстеры из моего района перестали смотреть на меня с уважением. А поскольку я одевался, как наркодилер, и ходил по району, словно бы он мне принадлежал, я превратился в мишень.
Однажды я был с другом, который знал меня с той поры, когда я только перебрался в Лос-Анджелес. Насмотревшись на мое поведение и резкие перемены, он спросил: «Да что с тобой такое? В кого ты вообще превратился?» Я смотрел на него в смущении. «Если ты не перестанешь выделываться, тебя либо подстрелят, либо ты окончательно потеряешь контроль над собаками», – подытожил он уже спокойно.
В этот самый момент меня наконец-то озарило, и я понял, что необъяснимое поведение собак было вызвано моей собственной фальшивой личиной, моей неестественностью.
Они перестали воспринимать меня всерьез и больше не будут следовать за мной. В мире животных лидер стаи просто не имеет права быть неподлинным, ведь это ясный признак внутренней нестабильности. Собаки, может, и потерпят это недолго, но точно на фальшь не купятся.
Образ Тони Монтана оказался неверным решением моих проблем. Столкнувшись с ситуацией, которая меня оглушила и испугала настолько, что мне захотелось спрятаться, я выбрал не подлинного себя: изо всех возможных вариантов я выбрал придуманного кем-то сомнительного героя.
Есть какая-то трагическая ирония судьбы в том, что этот незрелый выбор, который я совершил в попытке защитить себя, мог навсегда разрушить мои отношения с собаками – и нанести серьезный ущерб моему еще не вставшему на ноги бизнесу. Мои врожденные умения работать с собаками были и всегда будут зависеть от подлинности моей натуры и тотальной честности по отношению к собакам, с которыми я работаю. Чтобы заниматься моим ремеслом, требуется спокойная, уверенная энергия, которая исходит из самого ядра, здесь нет места для театральной игры. И если бы я продолжил цепляться за этот искусственный путь, я бы не смог помочь ни собакам, ни своему бизнесу, который скорее всего бы захлебнулся. Сам того не сознавая, я почти уничтожил мечту всей моей жизни, отказавшись самостоятельно справляться со своими страхами и слабостями, чтобы, пройдя через них, выйти повзрослевшим.
