Время действительно было крайне тяжелым. Изо дня в день нам приходилось читать в эфир все более неутешительные сводки.
Вот одна из них: "В течение ночи с 14 на 15 октября положение на Западном направлении фронта ухудшилось. Немецко-фашистские войска бросили против наших частей большое количество танков, мотопехоты и на одном участке прорвали нашу оборону". Невыносимо больно было читать в эти дни сводки. Одно из сообщений гласило: "Объявить Москву на осадном положении". С трудом собираю силы. Включаю микрофон — и боюсь начать…
Не дай бог, чтобы дрогнул голос. Не дай бог, чтобы в нем прозвучала паника, растерянность, смятение. Ведь это будет замечено всеми и вызовет аналогичную реакцию, ибо голос Москвы был как голос сердца… И, что бы мы там ни испытывали, как бы ни страдали и ни терялись, голос Московского радио должен быть независимым от этих эмоций. Он должен был оставаться суровым и мужественным, вселяющим, нет, не просто надежду, а уверенность в победе. Он должен придавать силы, а не убавлять их. Он должен был заставить забыть даже об усталости, о ранах, о боли. Наконец, он должен был вселять ненависть, священную ненависть к врагу и жажду борьбы до последней капли крови.
Вот в чем была великая сложность дикторской работы, почти неведомая нам дотоле. Как мы с нею справлялись?
Превосходство врага в танках и авиации было явным. Скажем, на Волоколамском шоссе уничтожили семь танков противника, но ведь там их было сотни! И если в небе было сбито девять немецких самолетов, то ведь это из тысяч! Но важно было тоном, тембром, модуляцией всячески подчеркнуть, как мужественно борются наши бойцы за каждую пядь земли, — и это мужество должно быть заразительным. Поэтому цифры читались с такой гордостью, с таким подъемом, как если бы были сожжены не семь, а семьдесят танков и сбиты не девять, а девяносто самолетов. Мы знали, что, уходя по горьким дорогам отступления, наши воины сражались до последнего патрона, и их беспредельное мужество диктовало нам твердую уверенность в победе, которая звучала в тоне наших передач.
И вот пришел памятный декабрьский день. Это было четверть века назад, но если бы минуло в три раза больше времени, мы, радиодикторы тех лет, помнили бы его так же, как сегодня. Ибо это был день первой большой победы в цепи тяжких поражений. В тот день Московское радио передало историческое сообщение о том, что "войска нашего Западного фронта, измотав противника в предшествующих боях, перешли в контрнаступление против его ударных фланговых группировок…".
