Скорость тьмы [Истребитель] | страница 18

Сердечная боль и мгновенный страх за страну изъяли из его сердца едкую нетерпимость.

— Спасибо, Михаил Львович, что вы предупредили меня. Об одном прошу, не принимайте поспешных решений. Я вами очень дорожу. Вы очень нужны заводу. Ваш труд, ваши открытия направлены на то, чтобы Россия больше никогда не погрузилась в кровавый хаос. Я очень в вас нуждаюсь.

Пошел вдоль стеклянных отсеков, где сидели работники. На мониторах возникали спирали и эллипсы, фантастические пирамиды и призмы, словно инопланетяне, желая быть услышанными, присылали из черного Космоса геометрические фигуры, понятные земному разуму.

Он направлялся в зал стендовых испытаний, куда должен был подойти Генеральный конструктор завода Леонид Евграфович Люлькин. Горечь недавнего разговора с Блюменфельдом не покидала его. Этой горечью обнаруживали себя глубинные страхи, которые заслонялась громогласной явью, денной и нощной работой. Двигатель был оправданием его жизни, вместилищем смыслов, результатом его стратегии. Ступая в зал, он сразу счастливым взором увидел свое несравненное детище.

За бетонной стеной находился испытательный бункер, куда готовились перенести испытуемое изделие. Перед мониторами в застекленной рубке сидели испытатели. Из бункера, где в грохоте и огне затрепещет двигатель, начнет поступать информация, описывающая многомерную жизнь агрегата. Двигатель застыл на свету, окруженный кудрявым плетением проводов, напоминавших множество разноцветных сосудов, весь в датчиках, в чутких приборах. Подвинув стул, Ратников сел перед двигателем. Персонал не решался его отвлекать, видя, как тот погрузился в созерцание.

Зрачки оцепенели, словно двигатель обладал гипнотической силой. Металлическое создание сочетало в себе такое совершенство и мощь, что было невозможно отвести глаз. В его формах струился таинственный свет, мерцали драгоценные вспышки. Сплавы источали голубое сияние, металл был источником волшебного света. Изделие, созданное для войны, было окружено золотистым нимбом, источало святость. Творение рук человеческих достигало предельного совершенства, за которым неживая материя вот-вот обретет свойства жизни. Он созерцал эту сложность, воплощавшую возможность цивилизации, и ему казалось, что перед ним инопланетный аппарат, чудом залетевший в земную реальность.

Его созерцание было подобно гипнозу. Сосредоточенное сознание переносило его на другое полушарие, в цеха американского завода, где столь же великолепный и мощный, переливался двигатель «пятого поколения». Перед изделием, с остеклянелыми в созерцании глазами, сидел его американский создатель. Поджарое, сухощавое тело, аскетическое, с острыми углами лицо, металлический бобрик волос, сильный, с пепельными морщинами лоб. Ратников на заводских совещаниях, на испытательных полигонах, в кабинетах министерства чувствовал своего заокеанского соперника. Его железную волю и целеустремленную страсть, которыми создавался двигатель американского истребителя. Той враждебной машины, с которой в воздушных боях столкнется российский истребитель. Здесь, в Рябинске, протекала невидимая миру схватка, от которой зависело русское будущее.