Флаэрти не мог слышать этого. Он шагал по другой стороне улицы, отвечая на приветствия прохожих, замечая любопытные взгляды и шушуканье, и почему-то ему было не по себе.
Перед клубом АНА его встретил сквоттер Флеминг.
— Поздравляю с возвращением, сержант. Надеюсь, вы получили хороший урок.
— Надеюсь, весь город получил хороший урок, — возразил Флаэрти.
Флеминг задел его больное место, но признаться в этом сержант не пожелал.
— Вам дан испытательный срок, сержант, — продолжал, словно не слыша его слов, Флеминг. — Так что послушайтесь моего совета: честность — лучшая политика.
— Говорят, Стерлинг был честный, — съехидничал Флаэрти.
— Во всяком случае, вы должны обеспечить неприкосновенность частной собственности, — сказал сквоттер, игнорируя насмешку. — И отвадить от города всяких бродяг.
Флаэрти ничего на это не ответил и двинулся дальше, все еще чувствуя себя не в своей тарелке.
У кооперативного магазина собрался городской духовой оркестр. Над Мэйн-стрит, образуя арку, висел транспарант, гласивший: Добро пожаловать в Бенсонс-Вэлли! Транспарант был вывешен в честь гостей, приезжавших на недавние городские празднества. Флаэрти, несколько удивленный, принялся разглядывать надпись. В это время капельмейстер сделал знак музыкантам, и те грянули уже известное произведение «Снова в Бенсонс-Вэлли». Оркестранты старались изо всех сил. Даже Рыжая Макушка Пиктон исполнил сольную партию корнета вполне прилично, должно быть решив, что Флаэрти, в конце концов, не такой уж плохой человек.
Флаэрти вежливо дослушал музыку до конца.
Продолжая свой путь, он увидел на пороге отдела бакалеи кооперативного магазина Муммашу Палмера в белом фартуке.
— Как поживаешь, Нэд? — спросил Палмер, воровато оглянувшись по сторонам, — Ну и хлебнули мы лиха ш этим Штерлингом! Ш меня пятьдешят фунтов штрафу шодрали. А приятеля из «Гранда» пошадили в тюрьму!
Флаэрти на это сказал только:
— Добрый вечер, Джек, — и проследовал мимо.
У трактира «Королевский дуб» стоял Затычка Мэннерс, расставив ноги, словно стрелки на часах без четверти двенадцать.
— Скажу честно, друг, — обратился Затычка к Флаэрти, — уж кого я рад видеть, так это тебя! Пошли, выпьем.
— Спасибо, не могу, — сказал Флаэрти.
Затычка Мэннерс, медленно поворачиваясь всем телом, долго смотрел вслед Флаэрти. Потом сокрушенно покачал головой, как бы говоря: нет, ни на одного полицейского больше нельзя положиться!
Достигнув границы торговой части города, Флаэрти перешел на другую сторону Мэйн-стрит и пустился в обратный путь.
