– Вы, Николай, довольно самокритичны. Вы чувствуете, что обладаете огромным неиспользованным потенциалом. У вас есть слабые стороны, но в целом вы способны их компенсировать. Вам нравятся периодические перемены и разнообразие. Ограничения угнетают вас. Вы гордитесь своей способностью к нестандартному мышлению и независимому рассуждению…
– Чего-о?!
Перевел дыхание, в своем состоянии понимая, что прервал собеседника, сорвав с вожделенной мысли. Теперь не прерываться, параллельно стараясь подчинить себе свое же, вдруг одеревеневшее тело.
– …Временами вы открыты и общительны, а иногда скрытны и скептически ко всему настроены. Временами вы всерьез сомневаетесь в правильности выбранного вами пути. Уверенность в будущем – это одна из ключевых целей в вашей жизни. А ведь этой уверенности у вас как раз-то и нет… Я стекло опущу…
– Н-нет!
Водитель ударил по тормозам. Машина резко встала, словно скаковая лошадь напоролась на препятствие. Скрипкин руками замолотил по «баранке» руля.
– Замолкни! Ублюдок!
– …В последнее время вам кажется, что вы совершаете ошибку, и не знаете, что решить. Поверьте, именно в вашем случае самым верным будет отступить… Иначе с вами произойдет непоправимое. Ваша тайна секрет Полишинеля…
Незаметное движение руки в темном салоне, и дверь снята со стопора замка. Удар локтем, нацеленный в висок, в таком ограниченном пространстве Михаил не просчитал, но к чему-то подобному даже в таком состоянии был готов. Разум толком не прояснился, и все же полегчало. Удар он смягчил плечом, при этом сам толчок использовал как возможность вывалиться из машины. Поднялся. Пока сам водитель выскочил из авто, Каретников, спотыкаясь, почти на четвереньках рванул в темноту.
Осень. Ночь. Дождливая морось. Людей никого. Где это он? Что ж так неповоротливо путаются мысли в голове. Бежал, спотыкаясь, как бегают роботы в фантастических фильмах у американских киношников.
Вражина, судя всему, по топоту ног догнал его у чернеющего высокими стенами заброшенного, двухэтажного здания барачного типа. Крючковый удар по ногам, и Михаил падает в грязь.
– Мразь! С-сука! С-сука!
Удары ногами сыплются куда придется. Закрылся. Тело приняло позу эмбриона. Руки, как могли, прикрыли лицо и голову. Скрипкин отпрянул, затравленно прислушался к тарахтению мотора со стороны дороги, на которой бросил свой «Жигуль». Мотоциклист. Как же не вовремя-то! Что подумает? Что предпримет? Двери в машине нараспашку… Кажется, мимо проехал.
