Черная пантера из Шиванипали [издание 1964 г.] | страница 56

Начался спуск с обрыва. Растительность здесь была реже, а земля — обнаженной и каменистой. Везде громоздились глыбы камня вперемежку с пучками жесткой лимонной травы с длинными листьями.

Берега реки были покрыты голыми валунами. Они показывали наивысший уровень, до которого поднималась в реке вода при разливе в период муссонов.

Тропить стало легче. Выделявшиеся на фоне скал коричневато-ржавые капли показывали, где прошло животное. Судя по количеству крови, которое потеряла пантера, она, очевидно, была ранена гораздо серьезнее, чем я предполагал. По-видимому, пуля повредила артерию, иначе кровотечение, вероятно, уменьшилось бы, если не прекратилось бы совсем, так как подкожный жир, стягиваясь, закрывает пробитое пулей отверстие.

Мы достигли русла реки, где еще текла тоненькая струйка воды. Здесь пантера припала к земле, чтобы напиться, и оставила два ряда капель кропи. Меня это очень озадачило, поскольку я выстрелил только один раз.

Перед тем как перейти реку вброд, пантера наступила на спою кровь, и на камне отчетливо отпечаталась передняя лапа зверя среднего размера, по-видимому, самца. Вода смыла кровь с лапы зверя, но на камнях и булыжниках на другом берегу также виднелись высохшие капли крови.

Перейдя реку, пантера изменила направление и около двухсот ярдов шла параллельно реке, вдоль ее берега, затем свернула налево и начала взбираться на склон оврага. Камни и скалы вскоре уступили место растительности, и нам опять пришлось пробираться через заросли высокой травы и колючего кустарника, кое-где перемежавшегося бамбуком и деревьями.

Пантера взбиралась все выше и выше, а за нею следом взбиралась и Куш. Наконец мы вышли напротив девятого милевого камня на дорогу из Денканикоты в Анчети, пересекавшую лес. За ночь и утро по дороге проехало множество телег, и на мгновение запах следа потерялся в коричневой пыли. Но Куш без труда нашла его на другой стороне дороги, и мы поспешили за ней.

Траву и бамбук постепенно сменили колючие растения и все чаще попадавшиеся заросли лантаны. Там, где пантера проползла под кустами, мы оказались перед почти непреодолимой преградой. Обойти ее было невозможно. Оставалось одно — пролезть на животе.

В таких условиях ружье было мне обузой. Колючки царапали лицо, рвали волосы, впивались в руки и ноги, превращали одежду в клочья. Я проклинал все на свете. Мои товарищи находились в еще худшем положении, так как на них было меньше одежды. Может быть, их кожа менее чувствительна — не знаю. Но я уверен, что выражения, которые вырывались у всех нас, обеспечили бы нам приз в любом конкурсе площадной брани. Только Куш оставалась невозмутимой и нетерпеливо поглядывала на нас, явно выражая неудовольствие пашей медлительностью и неповоротливостью.